WWIII: Формирование нового мирового порядка, виртуальная реальность и как политически невозможное становится политически неизбежным
22.02.2012 Юрий Романенко
Когда «Титаник» столкнулся с айсбергом, большинство его пассажиров даже ничего не почувствовали.
Лайнер тонул под звуки оркестра, и сама мысль о том, что «Титаник» окажется на дне, казалось фантастичной.
Большинство людей не способны охватить своим разумом масштабные события, которые изменяют их жизнь.
Они их попросту не замечают.
Как только на сцену выходят страх, ненависть, зависть и властолюбие, чувство реальности у людей исчезает.
Джордж Оруэлл «Заметки о национализме»
«Только кризис – подлинный или воображаемый - ведет к реальным переменам».
Милтон Фридман
С этой точки зрения для миллиардов людей великая эпоха, в которой мы сегодня находимся, протекает незаметно. Это спустя столетия будут писать о великих свершениях, героях, тайных планах и ужасных подлецах, но сегодня они просто не соотносят ускоряющийся темп преобразований со своей повседневной жизнью.
Вместе с тем, за всеми этими тысячами сообщений о панике на биржах, нефтяном эмбарго против Ирана, гражданской войне в Сирии, казни Каддафи, росте закупок вооружений, засухе, голоде, торнадо, страшных морозах, эпидемиях скрывается логика развития мирового кризиса, которая неумолимо сталкивает миллиарды людей в беспощадной борьбе за выживание.
Сегодня идет третья мировая война, и каждый житель планеты является ее участником. Не удивляйтесь, если вы не слышите падения бомб. Война начинается не тогда, когда раздается вой сирен, а когда вызревает конфликт, где его субъекты признают насилие наиболее эффективным способом преодоления противоречий.
При этом не всегда агрессор является истинным виновником войны. Например, Франклин Делано Рузвельт, объявляя весной 1941 года нефтяное эмбарго императорской Японии, прекрасно осознавал, что подталкивает Токио к войне, поскольку не оставлял ему выхода из критической зависимости от импорта углеводородов. Никто не помнит, что промышленный потенциал Японии был в двадцать раз меньше американского, но зато все знают, что США вошли во Вторую мировую в результате коварного нападения японцев на Перл-Харбор.
Жарким летом 1937 года жители Парижа, Лондона и Варшавы наслаждались звуками духовых оркестров на бульварах, не догадываясь, что модель их ближайшего будущего написана бомбами легиона «Кондор», стершими с лица земли маленькую баскскую Гернику. Гражданская война в Испании 1936-1939 годов стала прелюдией ко Второй мировой, обозначив форму и суть грядущего столкновения между великими державами.
С этой точки зрения наш выстрел в Сараево уже раздался, и первым его услышал Муаммар Каддафи. Именно ливийская кампания, начавшаяся год назад, продемонстрировала концептуальные рамки нового глобального конфликта. Как и испанская кампания 30-х годов XX века, война в Ливии стала полигоном для апробирования передовых форм и методов в войне за мировую гегемонию.
Цель любой войны – достижение таких условий мира, которые будут лучше предыдущего. Цели формируют средства. Средства формируют действия. Действия формируют результат.
В любой войне есть субъекты и объекты, которые становятся сферой приложения интересов противоборствующих сторон.
WWIII. Диспозиция
Ключевые стороны WWIII (World War III – Третьей мировой войны) – два противоборствующих конгломерата, которые представляют соединение транснациональных корпораций, национальных государств, международных политических, финансовых и прочих институтов. Они формируют блоки коалиций.
Первый конгломерат – западный. Определяющую роль играют США. Союзники США - ЕС, Япония, Южная Корея, Австралия, Индия, ряд стран Персидского залива, Закавказья, Центральной Азии и Африки. В него также входят международные организации и транснациональны корпорации, которые взаимно влияют на национальные государства.
Второй конгломерат - азитайский. Определяющая роль в нем за Китаем. КНР формирует пул своих союзников, к которым можно отнести Северную Корею, Иран, Пакистан, Мьянму, Северную Корею, Венесуэлу, Боливию, ряд африканских режимов.
Россия занимает промежуточное положение, которое напоминает маневрирование СССР накануне Второй мировой. Россия обладает двумя критически важными факторами: ядерными силами, способными изменить ход войны в любом направлении, и ресурсами, представляющими интерес для каждого из конгломератов. Поэтому позиция России решает принципиальный исход борьбы.
Внутри конгломератов есть противоречия, но они вторичны относительно базовых конфликтов, которые сформированы связанными между собой кризисами. Допускается переход второстепенных игроков из одного конгломерата в другой. Незыблемыми остаются только позиции ядра конгломератов.
■Цели западного конгломерата – сохранить позиции гегемона в мировой системе.
■Цели азиатского конгломерата – получить позиции гегемона в мировой системе.
Позиция гегемона – позиция технологического, экономического, организационного, культурного лидера, способного задавать стандарты и навязывать свою волю остальным субъектам мировой системы.
Борьба между конгломератами является глобальной и ведется на всех уровнях человеческой цивилизации: военно-политическом, экономическом, культурном, религиозном, виртуальном.
В данном материале мы рассмотрим роль и значение виртуальной реальности, которая сегодня играет непосредственную роль в формировании нового мирового порядка.
Политически невозможное становится политически неизбежным
Ливийская кампания и последующие события обозначили принципиально иной характер современной войны. Ее прообразом была война в Персидском заливе 1990-1991 годов. За 20 лет произошел огромный рывок в развитии телекоммуникационных технологий, что позволило вывести манипуляции общественным сознанием на принципиально иной уровень.
В наши дни впервые в истории человечества война ведется не только в реальном пространстве и времени, но и виртуальном. Причем контроль над виртуальной реальностью формирует модель реальности реальной. При этом грань между виртуальностью и реальностью становится настолько зыбкой, что внешнему наблюдателю не находящемуся в гуще событий, невозможно понять разницу между правдой и вымыслом. Впрочем, даже человек, находящийся в эпицентре События, уже не может полагаться только на свои органы чувств. Сегодня СМИ объясняют, что он чувствует на самом деле, а, значит, подталкивают индивида к той или иной мотивации.
Как говорил вышеупомянутый Милтон Фридман: «Когда такой кризис возникает, действия людей зависят от их представлений. И в этом, полагаю, заключается наша главная функция: создавать альтернативы существующим политическим стратегиям, поддерживать их жизнеспособность и доступность до тех пор, пока политически невозможное не станет политически неизбежным».
События арабской весны, поражение Каддафи, кризис в Сирии, движение «белых ленточек», а еще ранее оранжевая революция в Украине позволяют со всей определенностью сказать, что в сегодняшней войне одним из ключевых элементов достижения победы является работа с представлениями людей. Представления создают мотивации, мотивации двигают людей в ту или иную сторону, действия меняют социальные ландшафты.
С этой точки зрения фильм «Хвост вертит собакой» был гениальным прозрением, где была блестяще раскрыта суть управлениями массами и достижения политических целей в условиях, когда медиа приобрели новые возможности.
Основные постулаты оперативного и стратегического управления массами в новую медийную эпоху:
●важно не что люди знают, а что им скажут, что есть знание;
●важно не что скажут, а кто и как скажет;
●важно, что вымышленные сюжеты создают реальные мотивации, которые могут привести к интенсивному изменению реальности. Виртуальная реальность при активном воздействии на реальную реальность приводит к замещению последней, то есть, сама и становится реальностью. Это приводит к тому, что «политически невозможное становится политически неизбежным»;
●важно, что способность оказывать воздействие на формирование представлений масс, ассиметрично увеличивает мощь субъекта, который имеет четкое целеполагание и понимание стратегического развития сюжетной линии. При этом военно-политические и экономические инструменты расширяют и усиливают его игру;
●важно, что правильно простроенная виртуальная реальность создает реальную победу, а та дает ресурсы для укрепления позиций и новые победы.
Все основные постулаты были продемонстрированы во время войны в Ливии в 2011 году. Она, несомненно, станет хрестоматийным примером войн нового типа, когда виртуальные представления формируют реальный дискурс и делают «политическое невозможное -возможным».
Автор - директор Центра политического анализа "Стратагема"
Источник: Блог Ильи Осадчука
http://hvylya.org/analytics/geopolitics … zhnym.html
Продолжение далее:
***************************************
WWIII-2: Шесть уроков Каддафи
Юрий Романенко
Со стартом «арабской весны» никто из ведущих арабистов не предполагал, что дестабилизация затронет Ливию. Слишком крепкими казались позиции Каддафи, но именно Ливия стала испытательным полигоном, который сполна продемонстрировал, какой дубинкой стали медиа, и каковы их возможности.
Предлагаем вторую часть статьи "WWIII: Формирование нового мирового порядка, виртуальная реальность и как политически невозможное становится политически неизбежным".
Начиная с начала восстания в Бенгази и до штурма Триполи в конце августа 2011 года, медиа стали ключевым оружием против Каддафи. Они выполнили несколько ключевых задач:
во-первых, они создали картинку, легитимизирующую международную изоляцию режима и введение санкций против Каддафи;
во-вторых, они дезорганизовали руководство Ливии, которое часто не могло понять, что происходит на самом деле и откуда корни проблемы;
в-третьих, медиа дезорганизовали большинство населения страны, что повлекло далеко идущие последствия;
в-четвертых, они прикрывали деятельность третьих заинтересованных сил.
Телеканалы Al-Jazira, Би-би-си вкупе с ведущими западными информационными агентствами с самого начала задали мощный дискурс альтернативной реальности, опираясь на лучшие традиции доктора Геббельса и всю мощь наработок западной психологии.
В результате получился девятимесячный сериал в режиме онлайн, где в роли статистов находилось население Ливии.
Триумфом медиа-войны стал штурм Триполи, который представлял собой комбинацию совместных действий мятежников, отрядов западного и катарского спецназа и мощнейшей дезинформационной волны, включавшей знаменитые декорации в Катаре. Эта тактика блестяще себя оправдала, и вместо «ливийского Сталинграда» получился «ливийский Париж».
Сопротивление и поражение режима Каддафи - не такое скорое, как ожидалось сначала, если принять во внимание чудовищный разрыв в соотношении сил, но и не такое долгое, как надеялись фанаты полковника, - дало несколько важных уроков и ключ к пониманию тенденции.
Урок первый. Ведение войны в старом значении исчезло. Теперь важно понимать не только количество танков, самолетов, бойцов и т.д., но и целевую аудиторию местных и глобальных СМИ в стране, ее настроения, наличие лидеров общественного мнения и т.д. Деятельность «Аль-Джазиры» показала, что несколько толковых журналистов, монтажер и режиссер по своей значимости более важные, чем войсковые соединения вместе с их танками и генералами.
Урок второй. Сторона, готовящаяся к войне старого типа, обречена на поражение, поскольку ее пространство оперативного маневра изначально детерминируется рамками сюжета, который навязывает более развитый оппонент. Каддафи готовился к штурму Триполи в традициях войсковых операций, а получил операцию в духе телевизионных боевиков. В результате он не смог реализовать тактические преимущества, которые у него были, если бы штурм прошел по стандартному образцу. Неважно, что сюжеты о штурме Триполи «Аль Джазира» снимала в Катаре, важно, что трипольцы восприняли их как свидетельство реальных событий. На войне нет истинного или ложного. На войне есть эффективное или не эффективное.
Урок третий. Неспособность обеспечить защиту воздушного пространства приводит к тому, что линии фронта не существует. Удары наносятся из ниоткуда и с разных сторон. Это вынуждает отвлекать ограниченные ресурсы на постоянное затыкание дыр, что резко уменьшает маневренность армии и обрекает ее на оборонительные бои. Невозможность атаковать означает невозможность победы.
Урок четвертый. Если вы не доносите свою проблему до глобальной аудитории, то вы проигрываете войну. Это означает, что вы должны уметь говорить на языке глобальной аудитории, что подразумевает понимание ее интересов.
Урок пятый. Медийные удары, прежде всего, направлены на блокирование активности больших масс населения со стороны противника. Когда на борьбу поднимаются миллионы, то достичь победы принципиально сложно. В ливийской войне активно принимали участие приблизительно по 5% населения с каждой из сторон. Таким образом, 90% населения находились в пассивной позиции. В этих условиях побеждал тот, кто умел достичь перевеса сил в ключевых точках. Тот факт, что сотни тысяч жителей Триполи лояльно относились к Каддафи, не имел никакого значения, поскольку их мотивации помогать ему были заблокированы с помощью вражеской пропаганды. Люди не понимали, что происходит реально, потому бездействовали. Важно не только, что люди думают, но и какие мотивации действия-бездействия у них формируются
Урок шестой. Из этого вытекает, что режим Каддафи имел реальные проблемы, позволявшие создать точки запуска и роста мятежа. Западные медиа гиперболизировали недостатки режима Каддафи, мобилизируя недовольных и блокируя колеблющих. Люди в ситуации кризиса критически смотрят на существующий порядок вещей. Они думают: зачем мне рисковать, чтобы защищать власть, которая дает не так уж и много, а вдруг при новой власти будет лучше? Когда же приходит новая власть, то баланс сил меняется бесповоротно, и отыграть ситуацию назад уже невозможно.
Поэтому крушение Каддафи очень напоминает крушение СССР. В ключевой момент основная масса населения не имела мотивации защищать режим и находилась в позиции наблюдателя, а его оппоненты оказались лучше организованы и мотивированы. Это произошло Ливии, а ранее в СССР, Югославии, Ираке и массе других стран.
Отсюда можно сделать вывод, что устранение реальных проблем, затрагивающие интересы широких масс, устраняет угрозу свержения режима. И, наоборот, жесткая риторика и попытки ограничения доступа к информации (что практически нереально сегодня), без конкретных результатов в разрешении реальных вопросов не дает нужного эффекта.
Как подсчитал экономист Алексей Комаров, с начала конфликта Сирия уже потеряла 45% экспорта и вынуждена была урезать 25% некритического импорта. Дополнительная дыра в платежном балансе в результате санкций оценивается в 7.4% ВВП, или $5.2 млрд. Из $18 млрд. резервов на начало октября 2011 г. израсходовано уже порядка $4 млрд. В таком режиме правительство Асада может просуществовать еще около года, далее неизбежен социальный взрыв. Будущее Сирии напрямую зависит от позиции России и Ирана, в меньшей степени - Китая.
Впрочем, о сюжетах сирийской кампании, Иране и России поговорим в следующем материале.
Автор -директор Центра политического анализа "Стратагема"
Источник: блог Ильи Осадчука
http://hvylya.org/analytics/geopolitics … ddafi.html
