Гордон сообразил, что дело пахнет керосином, поскольку «у пана атамана нема золотого запасу». И ладно бы хлопцы разбегались в разные стороны, но они, похоже, собираются провести раскулачивание «пана атамана», всего олигархата и приолигархической шелупони, к которой справедливо причисляет себя Гордон.

Поэтому Гордон хочет диктатуры. Он, ведь, думает, что диктатор будет защищать его голову-кастрюлю и нажитое непосильным лакейством имущество от исстрадавшихся по «золотому запасу» хлопцев. Он не понимает, что диктатору тоже надо чем-то хлопцам платить, да и самому как-то жить. Поэтому гордоны и прочие светила майдана – те самые жертвенные барашки, которых первыми забьёт любая постпорошенковская власть, чтобы купить поддержку хлопцев хотя бы на первое время.

Три типажа современной украинской действительности. Лидеры общественного мнения, властители дум кастрюльной и прикастрюльной массы. Первая – по-своему умная. Второй – по-своему честный. Третий – по-своему ловкий. У всех хорошее чутьё. В отличие от массы майданного мяса они уже поняли, что хорошо в ближайшее время не будет. Но так и не поняли почему. Они до сих пор надеются, что Украина может быть сохранена и впоследствии, при какой-нибудь «правильной» власти расцвести.

Блаженны верующие. Двух первых (кроме Гордона) мне искренне жаль. Была ли их главным движителем идея или корысть, но они искренне считали, что борются за лучший мир для всего народа. И они, по крайней мере, хоть признав, хоть не признав свои заблуждения, пытаются что-то исправить. Почему и представляют из себя потенциальную мишень для радикальных «патриотов». Особенно после падения Порошенко.

Почему после падения Порошенко? Нешто Тимошенко или какой-иной Яценюк резню учинит?

Не учинит, конечно. Но у Украины шансы избрать президента на место последнего нелегитимного близятся к абсолютному нулю. Когда они сносили последнего легитимного (Януковича), они рассчитывали, что придёт Запад (США, ЕС) и ради своей русофобии поставит их на довольствие, сделает им красиво, восстановит разрушенные ими основы государственности.

Дело, ведь, в том, что с конца 90-х, как только Ющенко начали вести на смену Кучме и готовить под него майдан, украинские элиты, при помощи западных друзей, начали разлагать государственные структуры. Логика в этом была – слабое государство не сможет обеспечить президенту опору в критический момент, соответственно, победа майдана будет достигнута без приложения существенных усилий.

Ошибка заключалась в том, что, привыкший иметь дело с устоявшимися прочными государственными образованиями, Запад исходил из того, что после победы майдана, силами украинской элиты, будет быстро восстановлена управляемость. Украинская же элита считала, что после победы майдана наступает самая «вкусная эпоха» – передел государственных должностей в пользу своих. Поскольку большая часть майданного мяса были выходцами из депрессивных сельских районов Западной Украины, то качество управленческих кадров становилось тем хуже, чем более окончательной и бесповоротной являлась победа майдана. Соответственно и государство опережающими темпами превращалось в обычный забытый Богом и людьми хутор.

Даже хуже. Хутор, если представитель власти добирается до него раз в десять лет, управляется на основе традиций и согласия всех его жителей. То есть, определённый правила действуют. На Украине же, разложение государственных структур и замена профессионалов маргиналами, создало редко встречающуюся в наше время ситуацию, когда формально существующие органы государственной власти, сохраняя свою форму, полностью выродились содержательно и оказались не в состоянии выполнять свои функции.

В результате, к исходу второго майдана государственные структуры полностью распались, были заменены боевиками и уже не подлежали восстановлению. Украина этого так и не поняла, рассчитывая на всемогущество Запада. На Западе тоже поняли не сразу, но года два назад до них окончательно дошло, что восстановить государство на Украине не получится, что дальше будет только хуже и хуже. И Запад начал выходить из этого проекта.

Года два ушло на выход с сохранением лица. С начала 2018 года Порошенко перестали принимать практически во всех странах Запада (в Давосе и Мюнхене он явно был нежелательным гостем), а соседи Украины из числа членов ЕС начали откровенно поглядывать на пока ещё принадлежащие ей земли.

Это были сигналы о том, что Запад окончательно вышел из украинского проекта. И сигналы эти предназначались не Украине – России. Запад надеялся, что Москва примет Украину на баланс и восстановит разрушенную им украинскую экономику. Но, в условиях идущей гибридной войны с Соединёнными Штатами, Россия не может позволить себе такую роскошь. И Россия не стала принимать «данайский дар».

В свою очередь, в Киеве сигналы Запада интерпретировали по-своему. Там решили, что с корабля истории сбрасывают лично Порошенко и развернули борьбу за его ещё не остывшее кресло. Им никто не будет мешать. Все вокруг осознали неадекватность украинских элит и не желают в них пачкаться. Тем более, что эти элиты уже не в состоянии управлять без опоры на нацистских боевиков и откровенных уголовников. Но и помогать им тоже никто не будет.

Они, конечно, добьют Порошенко. Были бы умнее – сделали бы это на два-три года раньше. Но легитимировать или стабилизировать новую власть они уже не смогут. Внутренних ресурсов у Украины для этого просто нет. А извне никто не будет оказывать даже политического содействия. Повторить «выборы» Порошенко в 2014 году не удастся. Ни Запад, ни тем более Россия не будут поддерживать ни одного кандидата. И не факт, что даже США признают легитимность пришедшей на волне переворота власти. Наоборот, им будет удобно обнулить свои обязательства, сославшись на то, что давались они законной власти, а не кому попало.

Таким образом, даже если кому-то из претендующих на власть политиков удастся провозгласить себя президентом, уже через пару месяцев как нацистские боевики, так и олигархические коллеги-оппоненты убедятся, что внешней поддержки новый руководитель не имеет. С этого момента он потеряет для них всякую ценность. Наиболее умные олигархи попытаются создать из своих базовых регионов вотчины (народные республики). Наиболее последовательные нацисты попытаются террором (железом и кровью) сплотить расползающееся государство.

Самые умные, снявшие с головы кастрюльку или хотя бы приподнявшие её, попадут под удар первыми. Они будут для любого нового режима наиболее опасной оппозицией. Масса же кастрюлек будет до хрипоты спорить чем сегодняшний фюрер лучше вчерашнего, а свой соседнего, рассуждать о срочных и досрочных выборах, политике реформ и евроинтеграции.

В общем, они составят тот самый оркестр, который до последнего играл на палубе «Титаника». Только музыканты исполняли долг, а эти не ведают, что творят.

Поздно понимать неадекватность власти. Поздно осознавать преступность майдана. Даже о диктаторе мечтать поздно. Тот, кто действительно понял, что происходит, может только спасаться в индивидуальном (семейном) порядке. Ну тем, кто так ничего и не понял, будет проще принять неизбежное.

Ростислав Ищенко.

Здесь у входа уже вовсю бушевали активисты националистической группировки «С14». Они устроили масштабный пикет у входа в суд, орали лозунги, махали принесенными с собой желтыми знаменами с надписью «Вольные люди» и громко слушали через принесенные колонки разухабистые патриотические песни.

Заседание началось с напористого выступления адвоката обвиняемых Андрея Федура. Он сообщил — рассматривать это дело в Шевченковском суде «бесперспективно».

«Да и вообще, скоро в рамках судебной реформы этот «дворец правосудия» будет ликвидирован, и дело будет передано в окружной суд. К тому же дело было передано в этот суд без организаторов и заказчиков, это дело — чисто политическое. К тому же из материалов дела в процессе следствия почему-то исчезли отдельные части, — сообщил он.

После этого он обратился к матери покойного Олеся, Валентине Бузине, заявив — «я уверен, что убийство вашего сына было совершено на заказ». Из чего, по мнению Федура, следует, что обвинительный акт не должен приниматься судом — его нужно вернуть в прокуратуру. В целом, заседание изобиловало всевозможными процедурными претензиями и препирательствами. Адвокаты подозреваемых Бузины делали все возможное для того, чтобы затянуть или вовсе свернуть процесс.

Помимо названных выше претензий, Андрей Федур и его помощники требовали рассмотреть на процессе больше сотни ходатайств и жалоб, поданных как стороной защиты, так и стороной потерпевшей. Они же утверждали, что Шевченковский суд не уполномочен рассматривать данное дело.

«Вас специально отбирали для рассмотрения этого дела, чтобы вы нарушили право моих подзащитных на суд присяжных. У вас нет законного права рассматривать это дело», — заявил судьям другой адвокат Полищука и Медведько, Дульский. Оба адвоката выглядели уверенно, говорили нагло и напыщенно, а наиболее удачные их фразы встречались аплодисментами в зале — похоже, части националистов с самого начала удалось проникнуть в зал заседаний.

При этом обычных людей и журналистов в зале было ощутимо меньше, чем на прошлом заседании, когда было нереально даже стоять в проходах. Видимо, многие поддались на уловку с «Печерским судом» и были дезориентированы. Вдруг из коридора раздалось скандирование: «Судьи, помните: власть — покойники!» и другие националистические кричалки. Это националисты из «С14» во главе со своим лидером Евгением Карасем все же сумели сквозь охрану пробиться к залу суда и активно прорывались внутрь. Вскоре после этого председательствующий судья объявил перерыв.

Когда корреспондент ФАН на минуту вышел из зала заседаний, снаружи уже стояла вся толпа националистов, ранее активно пикетировавшая здание суда. А их глава Карась спокойно направился в зал, подошел к скамье подсудимых и начал активно общаться в перерыве заседания с Полищуком и Медведько. Они несколько минут стояли, пересмеиваясь и хлопая друг друга по плечам. Все это в целом производило какое-то сюрреалистическое впечатление — казалось, они считают, что их уже заранее оправдали.

После перерыва центральным событием заседания стало выступление мамы Олеся Бузины. Валентина Бузина, которой было явно трудно говорить, сообщила — она не называла и не называет Полищука и Медведько убийцами ее сына, хотя у нее есть к ним «большие вопросы». Она напомнила, что могла еще перед началом рассмотрения дела об убийстве сына требовать взятия под стражу двух обвиняемых, но не стала этого делать.

«Давайте заключим с вами договор, чтобы все было по закону и справедливо. Мне не так уж много осталось жить, но я хочу добиться абсолютной ясности в этом деле. Если эти двое молодых людей что-то знают и могут помочь разобраться, то я обращаюсь к ним с просьбой помочь», — сообщила мама покойного журналиста.

Затем представитель Бузины Захаров рассказал, как власть саботировала расследование дела. Он напомнил, что следствие по убийству даже зачем-то передали из Киева в Одесскую область, из-за чего было потеряно два месяца. Адвокат Федур ловко использовал это замечание — он сообщил, что перенос дела Бузины в Одессу преследовал политическую цель по дискредитации «грузинской команды во власти». На тот момент прокурором Одесской области — замом главы Генпрокуратуры — был соратник Саакашвили Давид Сакварелидзе. По словам Федура, в Одессе «дело Бузины» должно было рассыпаться, а «крайним» планировали сделать Сакварелидзе.

В целом, по словам Федура, многие доказательства и материалы дела были утеряны в ходе «переброски дела Бузины» из Киева в Одессу, а затем обратно.

Далее было еще много процессуальных препирательств, но после второго заседания стало окончательно ясно — адвокаты и сами обвиняемые чувствуют себя хозяевами положения на процессе. Те же Дульский и Федур на словах возмущаются переносами заседаний, но на деле мешают суду разными процессуальными уловками и тянут время. На руку им играют представители националистических организаций, которые приходят поддержать Полищука и Медведько.

Дата следующего заседания суда пока не назначена, но ни у кого нет сомнений, что оно продолжится примерно в том же духе. В самом конце заседания адвокат подозреваемых в убийстве Бузины тонко подметил: «Похоже, весь этот процесс превращается в какой-то фарс». Но промолчал о том, что так, похоже, и было задумано теми, кто не намерен допустить вынесения справедливого приговора.

Так публично, с особым цинизмом вытирают ноги только о тех, кто никогда уже не поднимется и не сможет отомстить. Только о тех, кого считают трупом, несмотря на то, что они ещё продолжают подавать признаки жизни.

Понятно, что встреча в Нормандском формате не решила бы украинских проблем, не изменила бы позицию России, не вернула бы Донбасс. Но она позволила бы Украине сохранить остатки престижа, продемонстрировать уже не Москве, а Варшаве, Будапешту, Бухаресту, что она ещё котируется на мировой арене, с ней считаются лидеры ЕС, она является одним из важных факторов европейской политики. В общем, встреча в Нормандском формате позволила бы Украине усилить свои крайне слабые переговорные позиции с приграничными восточноевропейскими государствами, занявшими в отношении Киева недружественную позицию. Кроме того, она конечно помогла бы Порошенко во временной стабилизации своих шатких внутриполитических позиций, показав, что на международном уровне с ним продолжают считаться.

Всё это Париж и Берлин не могли не понимать. Французы и немцы также прекрасно знали, что Нормандский формат давно стагнирует, и каждая несостоявшаяся встреча — гвоздь в крышку его гроба. Напомню, что Франция и Германия настаивали на создании этой переговорной площадки в своих интересах и с далеко идущими целями. Её демонстративное игнорирование — сигнал. Сигнал России, Европе, миру о том, что лидеры ЕС больше не видят не только смысла в поддержке Украины, но не видят у неё перспектив существования. Ибо, ещё раз повторю, если вы знаете, что человек или государство способны ещё подняться, вы не позволите себе такого демонстративного хамского предательства, так как будете опасаться, что со временем роли могут перемениться и предаваемый вам отомстит. Так пляшут только на костях.

В конце концов, французскому и немецкому министрам не составило бы труда поскучать пару часов в Нормандском формате, даже, если он им уже не был нужен. А график остальных встреч можно было под него подогнать. Никто бы ничего не получил, но формальные требования вежливости были бы соблюдены. Они же поступили по принципу «падающего толкни».
Поскольку каждое совершённое в политике действие влечёт за собой цепь неизбежных событий, можно не сомневаться, что Париж и Берлин не только не станут теперь помогать Киеву, но, при случае, постараются его незаметно добить, чтобы не путался под ногами и не оглашал окрестности своими воплями о европейском предательстве.

С Россией Украина не просто безнадёжно испортила отношения. Нынешняя украинская власть создала ситуацию, когда Россия даже при желании не могла бы прийти на помощь терпящей бедствие Украине просто потому, что такое действие несло бы угрозу жизненным интересам российского государства. Связав гигантские ресурсы, даже капитулировавшая Украина резко ограничила бы российские возможности в глобальной борьбе, сыграв роль камня, тянущего пловца на дно.

Восточноевропейские «друзья» Украины убедительно продемонстрировали, что их не даром в разное время и разные политики сравнивали кого с гиенами, кого с шакалами. Увидев, что Киев ослабел, они прямо визжат от нетерпения и готовы в любой момент броситься рвать даже не мертвечину, а ещё живую плоть издыхающего политического животного. В Мюнхене с Украиной окончательно попрощался ЕС, в лице своих лидеров. Париж и Берлин, ещё недавно радостно раскрывавшие Киеву объятия и принимавшие его в своих гостиных в любое время дня и ночи, теперь велят лакеям сообщить, что хозяев нет дома. Даже в людскую не пускают, даже с чёрного хода пройти не дают.

Вроде бы остались США, но они представлены Волкером, которого даже Байден назвал авторитетным парнем без полномочий. Кроме того у Волкера уязвимая позиция, поскольку главная тема его переговоров — выполнение Минских соглашений, в которых США не представлены. Зато там представлены Франция и Германия, только что проигнорировавшие Нормандский формат, из которого собственно и вырос Минский.

Трамп, в прошлом году ещё соглашавшийся на пятиминутные фотосессии с Порошенко, в этом году демонстративно отказался принимать его в Давосе, встретившись с руандийцем. Это позиция высшего руководства США. И эта позиция распространяется на всю Украину, а не на одного Порошенко. После давосского позора, внутриполитические оппоненты Петра Алексеевича, всей стаей бросились на молитвенный завтрак к Трампу. Они давно привыкли, что если США отказывают действующему президенту Украины в общении, значит сейчас же будет объявлен кастинг на его преемника.

Всех их ждало разочарования. В Белом доме, и в целом в Вашингтоне, не проявили интереса к обсуждению кандидатуры порошенковского сменщика. США устранились от вмешательства в украинскую внутриполитическую борьбу.

Остались, конечно, матёрые демократы клинтоновского разлива, всё ещё обнадёживающие киевских гостей, пытающиеся кому-то из них помочь в частном порядке. Но это личные инициативы теряющих влияние политиков, а не государственный подход.

США оставляют Украину не так демонстративно, как их европейские коллеги. Активной деятельностью, постоянным движением, громкими заявлениями Волкер создаёт белый шум, прикрывающий пустоту образовавшуюся на месте американской политики на Украине. Но возможности авторитетного парня без полномочий ограничены. Если его предшественница Нуланд была способна по щелчку пальцев устраивать украинскими политикам встречи с Госсекретарём, а лидерам даже с президентом США, то Волкер может предложить им только фотосессии с самим собой. Надо отдать ему должное, он терпеливо фотографируется со всеми желающими, но это не может заменить Украине и её элитам финансовую и политическую поддержку, а также руководящие указания Вашингтона.

В результате указанных процессов, страна, неспособная выжить самостоятельно, теряет опору на внешние ресурсы. Имей Украина адекватную элиту, она могла бы сейчас внутренне собраться, прекратить ведущуюся Киевом агрессивную антироссийскую международную кампанию, попытаться занять нейтральную позицию и поработать буфером между Россией и враждебно настроенными в её отношениями восточноевропейцами. Это был бы последний шанс, прогуляв и проиграв состояние, доживать дни в аккуратной, чистой бедности.

Но по мере ухудшения её международного положения, на Украине разгорается очередной раунд внутриполитической борьбы. Украинская элита напоминает гельминтов, вступивших в смертельную борьбу друг с другом за власть над издыхающим организмом и добивающих как организм, так и себя (в перспективе).

В результате, государство (как функционирующий на основании законов аппарат) практически ликвидировано. Внешнеполитические подпорки, позволявшие этой рыхлой, расползавшейся как снеговик весной, туше держаться, убраны. Внутренние же силы, вместо объединения перед лицом общей угрозы, мечтают (каждый) лишь о том, чтобы, уничтожив конкурентов, остаться одному.

Но Украина — не Молдавия, которой может управлять один олигарх. Это слишком большое государство со значительными региональными отличиями, предполагающими обязательное представительство региональных элитных групп на общенациональном уровне. Не будучи формально федерализированной, унитарная Украина является неформальной федерацией олигархических группировок. Кстати, данное противоречие между формой государственности и её содержанием внесло значительный вклад в деградацию украинского государства.

Начав междоусобную борьбу на уничтожение, сокращающую численность и возможности олигархических семей, бывшие хозяева Украины были вынуждены поделиться властью со своими бывшими наёмниками (обеспечивавшими силовое прикрытие рейдерских захватов), ставшими политическими партнёрами. В политику пришли боевики. По мере ослабления занимающегося самоедством олигархата, вес боевиков и их лидеров в политике становится всё значительнее. И они также представляют не только какую-то идеологию, но и вполне конкретные регионы. То есть перехватывают у олигархата функцию неформального политического представительства региональных интересов.

Сейчас, в силу сложившихся обстоятельств, боевики, в основном, представлены неонацистскими движениями. И именно они рвутся к власти, оттесняя от неё олигархат. Однако неонацистская идеология единой, унитарной, тоталитарной Украины, находится в противоречии с объективной потребностью регионов к преодолению противоречий при помощи формального или неформального представительства.

Поэтому усиление веса нацистов во власти ведёт, с одной стороны, к попытке сохранить разваливающуюся страну с помощью тоталитарного террора. С другой стороны, окончательный отказ от закона в пользу насилия, добивает государственный аппарат (легитимность которого основана на законе) и порождает спрос на альтернативных боевиков. Не обязательно альтернативных идеологически. Они могут быть анархистами, троцкистами, монархистами и даже обычными сбившимися в банду маргиналами — это не принципиально.

Их альтернативность на деле будет состоять в том, что они будут выступать за регионы против центра.

То есть, на всех уровнях: государственная власть, региональные администрации и местное самоуправление, — власть закона, реализуемая аппаратом, превращается во власть силы, реализуемую бандитами.

Государство Украина из состояния врага России — партнёра Запада, стремительно просвистев мимо стадии буфера, превращается в Дикое поле. Дикое же поле может быть освоено только внешней силой. Внутренне оно обречено на вымирание.

И надо иметь в виду, что в складывающейся между Россией и Западом, на данном (переходном) этапе их отношений, буферной зоне, потенциально охватывающей всю сбежавшую когда-то из СЭВ в ЕС Восточную Европу, есть ещё несколько государств, способных повторить судьбу Украины.

Так что буферная зона и Дикое поле формируются одновременно и параллельно друг другу на одних и тех же территориях. В виду относительной слабости восточноевропейских государств, расширяющееся Дикое поле несёт в себе угрозу разрушения и поглощения очередных жертв. И оно будет к этому стремиться, как стремится к расширению и доминированию любой политический организм.

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования специально для «Актуальных комментариев».