А ведь девочки с Майдана так хотели кружевные трусики и в ЕС. С ЕС, думаю, теперь стало все ясно даже последнему евроромантику — про Украину было сказано четко, что ни к НАТО, ни к ЕС она отношения не имеет. Что касается трусиков, то интересно, много ли их можно купить на среднюю зарплату в $200, что примерно в два раза меньше, чем при Януковиче (и это еще оптимистические оценки)?
А еще я помню бабушек, которые, отвечая на вопрос, что они тут делают, говорили, что хотят пенсии, как в Европе. Посмеялись. Прослезились.
Наглядным примером исполнения «европейской мечты» может служить история «учителя года — 2016» Виолетты Македон, которая смогла устроиться сиделкой для 80-летнего старика в Лондоне. Как писали украинские СМИ, британцы очень довольны прислугой — она великолепно знает английский, прекрасно образована, отличный выбор на фоне наводнивших Европу мигрантов из Азии и Африки. И готова работать за ту же цену, что и последние. Многие на Украине назвали эту историю позором. А чего стыдиться? Не зря же скакали!
Македон, скорее всего, не скакала на Майдане, как большинство пассивных украинцев, которые безропотно приняли новую власть и боятся выступать против нее. Но можно ли это считать оправданием? Вчера вся Россия была потрясена откровениями школьника из Ямала, который в бундестаге вещал про «невинных» солдат вермахта. Сегодня многие то же самое говорят про солдат ВСУ, которые, дескать, не по своей воле пошли на войну против Донбасса, в отличие от всяких там «правосеков», не по своей воле обстреливают мирные города, а потом, попав в плен, плачут, каются и обещают больше никогда не брать в руки оружие.
Знаем, проходили. Неужели история ничему не учит? Даже если ты не скакал на Майдане, а просто принял происходящее, а тем более — работал на новую власть, а тем более — убивал за нее, о какой невиновности может идти речь?
Да, жалко братский украинский народ, угодивший в эту страшную катастрофу. Как жалко было и немецкий народ, который не по своей воле был отравлен ядом нацизма. Впрочем, это уже совсем другая тема.
Вернемся к нашей учительнице, которая в прямом смысле вытащила «счастливый билет». О такой судьбе многим украинцам остается только мечтать. Многие мечтали бы хоть туалеты мыть в Европе, но их там не ждут даже в этой роли. Для этого есть те же поляки, которые хоть и рассматриваются западноевропейцами как «люди второго сорта», но они все же свои.
Если говорить о достижениях, то они все почему-то со знаком минус. Экономика в коллапсе, гривна рухнула к доллару почти на 80%, безработица выросла более чем в два раза, более чем вдвое рухнул ВВП, территория страны значительно уменьшилась, население только за счет потерянных Крыма и Донбасса, не считая стремительно растущей смертности и миграции, уменьшилось более чем на 6 млн человек. Инфляция за три года достигла 95% (в 2013 г. инфляция за год составила всего 0,5%). Согласно данным Института демографии и социальных исследований Национальной академии наук Украины, доля украинцев, живущих за чертой бедности, почти достигла 60%. Цена на газ на Украине с 2013 года увеличилась в десять раз. Внешний долг превысил $75 млрд. Эти страшные цифры можно цитировать еще долго.
Что еще? К концу четвертого года «майданной эры» Украина умудрилась не только не приблизиться к Европе (если не считать кастрированный безвиз да одностороннее открытие собственных рынков Европе), но и умудрилась поругаться практически со всеми соседями, которые до этого горячо отстаивали ее право быть членом европейской семьи. Даже Польша внезапно из «адвоката» Украины превратилась в «судью» — терпеть выкрутасы укронацистов стало уже совершенно невозможно, и никакая общая русофобия не заставит поляка сесть в одном поле с бандеровцем. Венгрия, Румыния — они молчат только тогда, когда на Украине притесняют другие нацменьшинства, например русских. А вот когда дело доходит до венгров и румын, тут другое дело. Недавно принятый закон «об образовании» поставил отношения Киева с этими странами (которые, не забываем, раздают свои паспорта в некоторых районах Украины и не прочь эти районы прибрать себе) на грань разрыва.
Достал Киев и сам Брюссель. На прошлой неделе еврокомиссар по политике соседства и переговорам по расширению Йоханнес Хан заявил, что у международного сообщества «заканчивается терпение» из-за недостаточных практических результатов борьбы с коррупцией на Украине. И сразу же заговорили о мерах, которые может применить ЕС по отношению к Украине. Например, безвиз закрыть. Ну и, конечно, денег не дать, оставив Киев без очередного транша, но с неподъемными долгами по предыдущим.
Европа только сейчас начинает прозревать и понимать, во что она влезла и с кем связалась. Вся эта «евроассоциация» затевалась с одной единственной целью — максимально ослабить Россию, лишить ее остатков влияния на постсоветском пространстве и получить новые рынки сбыта. Причем желательно в самой России, Украина и прочие республики в данном вопросе интересовали исключительно как «ворота» для транзита в Россию.
Однако тут вышла небольшая промашка. Россия вместо того, чтобы покорно предоставить Европе свои рынки фактически на тех же условиях, что в итоге предоставила Украина (то есть — в одностороннем порядке), взяла да и закрылась от этой «дыры», которую так долго продалбливали европейцы. В итоге Украина повисла на шее мертвым грузом с ее совершенно непривлекательным рынком, зашкаливающим уровнем преступности и, вдобавок ко всему, гражданской войной, с фронтов которой в Европу не первый год течет поток контрабандного оружия.
Понимали ли европейцы, что делают, когда затевали всю эту канитель на Майдане? Вряд ли они даже представить себе могли последствия. Украина им рисовалась типичной страной Восточной Европы, которую Брюссель спокойно переварит, как до этого переварил Польшу, Чехию, Румынию, Болгарию и даже три советские прибалтийские республики. Но Украина — это не просто страна, которую можно было вырвать из объятий России и попытаться построить что-то новое. Украина в независимом варианте может существовать в единственной форме — в форме «Антироссии». И чем дальше ее отрывать от России, тем суровее и страшнее будут масштабы ее деградации.
Украина оказалась для Европы бомбой, которую уже невозможно деактивировать, а выбросить некуда: нет океана, как у Америки, которым можно отгородиться. Европейцы сейчас наверняка были бы рады отмотать назад, чтобы что-то попытаться изменить, чтобы не было никакого Майдана, ну, или во всяком случае, чтобы в нем не участвовать. Но машину времени пока не изобрели. И Украина — это сегодняшняя и весьма неприятная реальность. Украина — это убийственный диагноз всей внешней политике Брюсселя.
Что касается самой Украины и ее стремления в Европу, то на самом деле, как выяснилось позже, и там никому эта «евроассоциация» толком была не нужна, кроме горстки романтиков, которые в это на полном серьезе верили. Многие ультраправые боевики Майдана, а впоследствии — политики, пришедшие к власти на их «штыках», прямым текстом говорили о том, что главной целью их «революции» было вовсе не приблизить страну к Европе, а оторвать от России. И это у них и у их западных кураторов, надо сказать, получилось на отлично. Результат, как говорится, превзошел, думаю, самые смелые ожидания.
Получилось не просто оторвать, а создать параллельную реальность, в которой существует «российская агрессия» (ее никто почему-то в упор не видел, но многие верят до сих пор), в которой наши братские страны, оказывается, тысячелетние враги, войны, в которой мы воевали друг с другом аж 24 раза. Серьезно, недавно Виктор Ющенко именно столько российско-украинских войн насчитал в истории. Странно, что он не выдавал таких перлов, будучи президентом, хотя его и тогда вряд ли кто мог упрекнуть в «пророссийской позиции». Просто тогда Украина все еще существовала в пусть искаженной, но единой реальности с остальным миром, тогда еще градус шизофрении не пробил потолок. Но уже тот же Ющенко приближал своей деятельностью нынешние времена, хотя его шаги по героизации Бандеры сегодня нам кажутся робкими и скромными, а тогда это воспринималось еще как нечто возмутительное и вызывало шквал критики. Это сейчас «героев УПА» приравняли к героям ВОВ, да и само название «Великая Отечественная война» убрали из учебников истории. Сейчас этого никто не заметит. Не до жиру — быть бы живу.
Свое безумное правление оранжевые бесславно закончили уже через пять лет после прихода к власти, достав всю страну. До сих пор с трудом верится, что «новые оранжевые» смогли взять реванш через еще более короткий срок, причем сделав со страной то, о чем их идеологические предшественники не могли грезить в самых смелых мечтах.
Лично мне тоже до сих пор не верится, что случившееся на Украине четыре года назад — реальность. До сих пор иногда кажется, что вот сейчас я проснусь и посмеюсь над этим нелепым и даже местами забавным сном. Ну, не может такого быть в XXI веке. Впрочем, мне иногда все еще кажется, что все, что произошло с Советским Союзом — столь же нереально просто потому, что так не бывает. Оказывается, бывает. И еще не так. Ну, если бы речь шла о какой-нибудь отсталой азиатской или африканской стране, которая только-только освободилась от колониального гнета, еще ладно. Но Украина. Республика, обладавшая самым серьезным экономическим и демографическим потенциалом после РСФСР…
Конечно, к 2013-му этот потенциал уже был практически полностью уничтожен, но все же мало кто мог представить себе, что страна может в одночасье сорваться в штопор столь чудовищной катастрофы. И ведь начиналось все в ноябре 2013-го почти так же, как чуть более чем за десять лет до этого: тот же палаточный городок на майдане Незалежности и Крещатике, практически те же лозунги, да и лица поначалу практически те же: студенты, интеллигенция. Только вместо требования перевыборов — требования к власти выполнять собственные обещания и вести страну в Европу. Поначалу даже казалось, что масштаб протеста намного меньше, ведь «евроассоциация» для подавляющего числа украинцев была куда менее важна, чем справедливые выборы в 2004-м.
Но все изменилось достаточно быстро. «Студенческий майдан» разогнали, а на смену ему пришли совсем другие люди. Готовые жечь покрышки и кидать в милицию коктейли Молотова, готовые драться, используя оружие и запрещенные приемы. Готовые убивать. Идейно мотивированные уже не просто на смену лиц во власти, а на то, чтобы навязать собственные законы всей стране. Люди, для которых насилие было единственным доступным способом коммуникации. И они уже не хотели в Европу. Они хотели превратить страну в некое подобие гитлеровского рейха. И невинные проевропейские лозунги и традиционное для Украины «Банду геть!» внезапно сменились откровенно ксенофобским «Москаляку на гиляку!».
Понимал ли Янукович, что происходит? Понимал ли, что его уже предали и подставили? И можно ли было тогда еще что-то сделать?
Янукович, видимо, все-таки готовился к перевороту, он понимал, что его попытаются «сковырнуть» на ближайших выборах. Об этом потом говорили открыто. В итоге сценарий, писавшийся под выборы 2015 года, был неожиданно реализован после появления первого же удобного повода — отказа Януковича подписывать «ассоциацию». А ведь, повторю, его предупреждали. Предупреждал еще Манафорт, который, как выясняется, был чуть ли не автором идеи «евроассоциации». Его предупредили в Европе, что, если он не подпишет, подпишут другие.
Проблема бывшего украинского президента в том, что он готовился к Майдану образца 2004 года, т.е. к исключительно мирному протесту, которому той «травоядной власти» нечего было противопоставить. В этот раз власти действовали резко и жестко, однако эффект получился обратным: Майдан только вырос в масштабах и серьезно изменился «качественно», о чем я упоминал выше. Янукович раздавил ящерицу, однако на смену ей пришел натуральный крокодил, с которым уже точно договориться было нереально.
В истории с украинской «революцией» слишком много составляющих. Тут совпало слишком многое: слабость и непоследовательность самого Януковича, предательство элит, доведение населения до той черты, после которой оно палец о палец не ударит для защиты конституционного строя, конечно же, заговор стран Запада, без денег и участия которых, в принципе, не происходит практически ни одна «революция» в современном мире.
Не думаю, что на Западе до конца верили, что все получится, как не верил Янукович до последнего момента. Да что там говорить, мы все не верили. До самого 23 февраля 2014-го мне казалось, что мятеж еще можно подавить и что его силовое подавление — последнее, что остается, что теряющая почву под ногами власть все же решится.
Но даже тогда, когда вовсю пылали костры Майдана и Янукович был готов идти на компромиссы с оппозицией, еще с трудом верилось, что дойдет до того безумия, до которого в итоге дошло, что дорога «евроинтеграции» приведет Украину на самое дно и вообще поставит под вопрос существование страны.
И лишь когда боевики захватили Киев и стало понятно, что власть пала к их ногам, у меня опустилось сердце и я в полной мере осознал масштабы случившейся катастрофы. Ведь власть пала к ногам натуральных дикарей, которые с этого момента будут определять повестку дня в этой стране. А те люди, кто будет номинально занимать властные кабинеты, будут продвигать все ту же повестку — повестку ненависти к любому инакомыслию — только для того, чтобы удержаться у власти.
Всего несколько месяцев спустя, выходя из-под своего первого в жизни обстрела в Донбассе, я вдруг подумал, что Янукович был на самом деле не так уж и плох. Но еще даже тогда мне казалось, что это безумие ненадолго, что оно скоро закончится. Мог ли я тогда представить себе, что буду думать обо всем об этом не как о страшном сне, а как о суровой реальности на вторую, третью, четвертую годовщину Майдана? А сколько еще их будет?
Сегодня в Киеве стоит под стенами Рады очередной Майдан, организованный противниками Порошенко. Не такой, конечно, как предыдущие. Жиденький и несерьезный. Но это лишь до тех пор, пока его никто не раскручивает, не наполняет финансами, не отзывает боевиков с фронта, которые будут разговаривать с властью еще более коротко и жестко, чем их предшественники четыре года назад. Просто пока этот Майдан используют лишь как предупреждение Порошенко. Просто пока никому не нужно в очередной раз менять власть. Пока.
И если когда-нибудь третий Майдан решат активировать, он обойдется уже без всяких «проевропейских» и «демократических» лозунгов, без ставшей ненужной массовки в лице студентов, бабушек, желающих европейскую пенсию, и девочек, мечтающих о кружевных трусиках. Он просто расстреляет своих противников уже открыто, не пытаясь стыдливо списать все на силовиков или «неизвестных снайперов».
Потому что Украины уже четвертый год не существует как государства. Есть соперничающие друг с другом бандитские группировки, есть покупающие их услуги внешние силы, и есть оказавшиеся у них в заложниках сорок миллионов населения, давно переставшего быть народом, в котором каждый занят исключительно выживанием.
В кострах Майдана сгорела не только европейская мечта Украины, сгорела сама Украина, которая навсегда останется failed state, которая лишь в небольшой отрезок времени с 1991 по 2014 гг.. пыталась изображать из себя государство, но в итоге вернулась в естественное состояние — Сечь, Руина, Гуляй-поле. И как показывает историческая практика, никто, кроме России, ее не вытащит из этого болота и не соберет заново, никому это больше не нужно.
Вопрос в том, какой ценой на этот раз?
