Великая денежная революция
Встреча Шарля Де Голля и американского президента Линдона Джонсона (справа)
Как генерал де Голль победил Америку
В 1965 году генерал Шарль де Голль, президент Французской республики, прилетел в США и на встрече с американским президентом Линдоном Джонсоном сообщил, что намерен обменять 1,5 миллиарда бумажных долларов на золото по официальному курсу в $35 за унцию. Джонсону доложили, что французский корабль, груженый долларами, находится в нью-йоркском порту, а в аэропорту с таким же грузом на борту приземлился французский самолет. Джонсон пообещал президенту Франции серьезные проблемы. Де Голль в ответ объявил об эвакуации с территории Франции штаб-квартиры НАТО, 29 военных баз НАТО и США и выводе 33 тысяч военнослужащих альянса.
В конечном итоге было сделано и то и другое.
Франция за 2 последующих года успела выкупить у США больше 3 тысяч тонн золота в обмен на доллары. С другой стороны, де Голль с трудом выиграл президентские выборы 1965 года во втором туре. И 21 февраля 1966 года Франция вышла из военной организации НАТО.
А в 1968 году в Париже неожиданно возникают массовые стихийные волнения, сам де Голль заявляет, что Франция на грани гражданской войны. И некоторые до сих пор считают, что волнения были спровоцированы ЦРУ. Как бы то ни было, они в конце концов привели к отставке де Голля в 1969 году.
Что произошло с этими долларами и золотом?
Де Голль, говорят, очень впечатлился одним анекдотом, рассказанным ему бывшим министром финансов в правительстве Клемансо. На аукционе за картину кисти Рафаэля араб предлагает нефть, русский — золото, а американец достает пачку банкнот и покупает ее за 10 тысяч долларов. В ответ на недоуменный вопрос де Голля, министр ему объясняет, что американец купил картину всего за 3 доллара, т.к. стоимость печати одной 100-долларовой банкноты составляет 3 цента. И де Голль однозначно и окончательно поверил в золото и только в золото. Еще в 1960 году, сразу после того как он стал президентом, он объявил о переходе Франции к золотому стандарту во внешней торговле. Правда, фактически ничего не сделал, и Франция накопила более $5 млрд за счет положительного торгового баланса. И в 1965 году де Голль, наконец, решил, что эти бумажки ему не нужны.
Напомни, что тогда существовала так называемая Бреттон-Вудская валютная система, по которой все валюты обменивались на доллары, а доллары — на золото. Она была принята еще в 1944 году и являлась вынужденной мерой: у союзников не было золота, а у США скопилось 70% мировых золотых запасов (без учета СССР). Поэтому создание такой валютной системы было вполне логично.
Почему в США скопилось сколько золота? Было два основных источника поступления. Это явилось, прежде всего, результатом «великого золотого ограбления» 1933 года. Президент Ф. Д. Рузвельт, выступая со своей инаугурационной речью 5 марта, объявил о новых антикризисных мерах. В числе прочего все граждане США должны были сдать золото государству, свободный оборот золота запрещался и за владение им назначался тюремный срок до 10 лет. При этом государство выкупало у граждан золото по старой цене, $20,67 за тройскую унцию, и тут же объявляло, что новая цена унции золота $35, т. е. почти на 70% больше (впрочем, выкупить золото по такой цене у государства все равно никто не мог). Вторым источником золотого запаса стало золото воюющей Европы в обмен на поставки продовольствия и оружия.
Доллар де-факто стал мировой валютой, и Бреттон-Вудская система просто закрепила этот факт. Однако в ней была заложена встроенная мина, взрыв которой был всего лишь вопросом времени.
Осознано это было только в начале 60-х годов. Именно тогда профессор Р. Триффин сформулировал свой знаменитый парадокс: для того чтобы обеспечить центральные банки других стран необходимым количеством долларов для формирования национальных валютных резервов, необходимо, чтобы в США постоянно наблюдался дефицит платежного баланса (иначе как США передадут доллары другим странам?). Но дефицит платежного баланса подрывает доверие к доллару и снижает его ценность в качестве резервного актива.
Именно это и происходило особенно активно в конце 50-х и 60-е годы. Цена золота на свободном рынке (за пределами США, конечно) стала расти. В 1960 году она достигла $40 за тройскую унцию. И стало понятно, что необходимо предпринимать какие-то меры. США пошли тогда по простому пути — продавать золото на рынке, чтобы сбить на него цену. В 1961 году центральными банками девяти стран был создан Лондонский золотой пул, начавший массированные золотые интервенции на свободном рынке.
Однако де Голль (видимо, вспомнив анекдот) понял, в чьих интересах эти интервенции, и вскоре принял решение о выходе из золотого пула (зачем тратить свое золото для поддержания доллара?) и объявил курс на дедолларизацию Франции, назвав это своим «экономическим Аустерлицем». Действия де Голля стали камешком, который сорвал лавину.
Следующим стал федеральный канцлер Германии, творец «немецкого экономического чуда» и убежденный монетарист Людвиг Эрхард. Публично осудив де Голля за «вероломство», он втихаря предъявил США к обмену на золото сумму долларов, заметно большую, чем Франция. За ними потянулись центробанки Канады и Японии. Британцы, которые никак не могли поддержать валютную атаку на доллар, поступили проще — девальвировали фунт стерлингов. Но это вызвало ажиотажный спрос на золото в Лондоне со стороны частных инвесторов. Заложенная в Бреттон-Вудские соглашения мина взорвалась.
США все 60-е годы жестко давили на золотые цены, пытались золотыми интервенциями и политическими мерами сдерживать обмен долларов на золото. Золотой запас США сократился за 1949–1971 годы больше чем наполовину – с 20 до 8 тысяч тонн. Дело еще осложнялось тем, что в 1933 году население сдавало в Казначейство золото в монетах. А для жесткости монет (золото — очень мягкий металл) к ним примешивалось до 10% меди. И значительная часть золотого запаса США после переплавки должна бы, соответственно, иметь пробу 0,9. А для обмена приходилось отдавать золото пробой 0,999. И, по некоторым данным, золото такой пробы в 1971 году просто кончилось. Впрочем, никто не знает этого точно: в Форт Нокс (место хранения золотого запаса США) никто и никогда всерьез с проверкой не допускался.
Был несложный выход для США — девальвация доллара или, что то же самое, повышение цены на золото. Это предлагали многие знаменитые экономисты-кейнсианцы, например Пол Самуэльсон. В принципе это был ожидаемый шаг. Но произошло совершенно неожиданное для всего мира. Президент Ричард Никсон прислушался к «отцу монетаризма» Милтону Фридману и просто отменил обмен долларов на золото.
15 августа 1971 года президент США Ричард Никсон, по прозвищу «ловкач Дик», заявил, что «золотое окно» закрыто. Такими словами он обозначил фактически дефолт Америки и односторонний выход США из Бреттон-Вудских соглашений.
Президент США в своем выступлении тогда спросил: «А теперь скажите, кто выигрывает от этих кризисов?» И сам ответил на свой риторический вопрос: «Не рабочий, не инвестор, не подлинный производитель богатств. Выигрывают международные валютные спекулянты». Забавная демагогия: ведь официально обменивать доллары на золото в казначействе США могли только другие государства и никакие частные лица или инвесторы. Так что генерала де Голля, без сомнений, можно назвать первым валютным спекулянтом новой эры, который провел успешную атаку на американский доллар.
Победа де Голля стала пирровой. Сам он потерял свой пост. А место золота в мировой валютной системе занял доллар. Просто доллар. Без всякого золотого содержания.
Денежная система, основанная на доверии
Экономическая теория довольно легко пережила это совершенно революционное изменение, почти не заметив его. Тем более что отмена обеспечения наличных долларов золотом произошла на 40 лет раньше — в 1933 году.
Окончательная отмена золотого стандарта с точки зрения традиционной экономической теории выглядит примерно так же, как если бы люди вдруг стали летать вопреки законам гравитации (пусть поначалу низко и недалеко).
Деньги всегда были золотом (серебром и т. п.), всегда были неким товаром, равноценным в обмене, и вдруг стали ничем — ничего не стоящей бумажкой или электронной записью на счетах. Теперь они обеспечены только доверием, ответственностью правительств, выпускающих их.
Выпустишь слишком много — получишь инфляцию и девальвацию. Именно это вот уже 40 лет является единственным ограничением денежной эмиссии.
Но революция денег осталась практически не замеченной экономической наукой. Почему? Потому что, на первый взгляд, это почти ничего не меняло в экономической жизни. Кардинально поменялась суть дела. Внешне ничего не изменилось. Граждане США по-прежнему не могли владеть золотом (до конца 70-х годов). Все валюты обменивались друг на друга, как и раньше. Да, теперь стало невозможно гнать корабли в США за золотом, вот и все. Так даже проще.
Теория относительности денег
Официально дата рождения валютного рынка в современном понимании — 15 августа 1971 года. Страны договорились колебать курсы своих валют в небольших пределах относительно друг друга, потом пределы увеличили, появились концепции «валютной змеи», потом «валютной змеи в коридоре», оптимальных валютных зон и т. д. Наконец вообще забросили идею взаимного регулирования валют – курсы валют стали свободные, плавающие. Правда, Европа через все эти сложные концепции перешла все-таки к единой валюте.
Но главное в том, что теперь валюты колеблются друг относительно друга — а значит, как оценить – они вместе падают или растут? Напрямую невозможно: все стало относительно. Это своеобразная теория относительности денег. Из знания того, что доллар в 1971 году стоил 41 английский пенс, а теперь — 65, нельзя делать никаких выводов о росте или падении доллара вообще – только по отношению к фунту. Ведь они вместе с фунтом могли улететь и вверх, и вниз. Теперь сразу и не скажешь.
У денег нет теперь никакого абсолютного измерителя, только относительные – валютные курсы. А это так ненадежно…
Что ж, попробуем оценить косвенно, что происходило с деньгами за последние 40 лет.
Прежде всего, инфляция. 1 доллар 1971 года равен 5,57 доллара 2011-го. Деньги упали в 5,5 раз? Нет. Это оценка только потребительского рынка. С 70-х годов прошлого века инфляция стала очень неравномерно распространяться на разные рынки. Так, в 70-е годы резко росли потребительские цены под давлением издержек — цен на энергоносители. И бешено росло золото, отыгрываясь за застой 60-х годов во времена Лондонского золотого пула. За десятилетие золото выросло в 20 раз. В 80-е удалось обуздать потребительскую инфляцию, но рванул фондовый рынок, который все 70-е годы стоял на месте. За 20 лет, в 80–90-е годы, он вырос в 10 раз. Потом случился крах доткомов, и фондовый рынок провалился на несколько лет. Зато в 90-е – нулевые резко рванул рынок недвижимости. И в нулевые его активно поддержал рынок сырьевых фьючерсов и прочих производных ценных бумаг.
Вот итоги сорокалетия без золотого стандарта.
– Потребительские цены выросли в США в 5,5 раза. Кстати, за предыдущие 40 лет (1931—1971) инфляция была вдвое ниже — 2,7 раза.
– Фондовый рынок вырос на пике в 14 раз, если судить по индексу Доу-Джонса. Еще больше восхищает рост оборота фондового рынка. По Доу-Джонсу он вырос на пике более чем в 500 раз.
– Недвижимость: медианная цена нового дома в США на пике (начало 2006 года) выросла в 10 раз. При росте объемов продаж вдвое.
– Рынок производных ценных бумаг вырос с нуля до $680 трлн годового оборота (это 10 годовых ВВП всего мира!). Цены на эти бумаги устроили настоящее ралли в нулевые годы на биржевые товары — нефть, металлы, продовольствие. Эти цены росли иногда в 1,5–2 раза в год.
– Наконец, золото. Его цена выросла за 40 лет в 50 раз. За предыдущие 38 лет до 1971 года цена золота не менялась, хотя именно на эти годы выпала Великая депрессия, самая разрушительная мировая война, разруха, послевоенное восстановление и бум.
А вот другая косвенная оценка. Количество денег в обращении в США выросло за 4 десятилетия в 15 раз при росте ВВП США только в 3 раза – пятикратное опережение. Причем речь идет только о денежном агрегате М2, только о внутриамериканском обороте. Данные по М3, включающие в себя доллары, гуляющие по всему миру, с некоторых пор в США перестали публиковаться. А еще надо учитывать, что с появлением интернета скорость расчетов и, следовательно, обращения денег резко увеличилась и реально опережение денег над реальным продуктом существенно больше, чем в 5 раз…
Совершенно очевидно, что, хотя валютные курсы менялись не так сильно друг относительно друга, это скрывает реальный факт стремительного обесценения денег. Лишь в меньшей части это обесценение отразилось на потребительской инфляции, в гораздо большей – на инфляции активов.
Если в 1933 году вы заныкали 100-долларовую бумажку, то в 1971 году вы бы получили за нее около $40. А если примерно на ту же сумму 100-граммовый золотой слиток (и вас не посадили в тюрьму) — то имели бы все те же $100. Неплохо? Но это сущие пустяки по сравнению с тем, что произошло потом. Сейчас вы получили бы соответственно 6 долларов или $5 тысяч. Почувствуйте разницу: не в 2,5, а без малого в 1000 раз. Теперь понятно, что такое отмена золотого стандарта?
Глобальные изменения, вызванные отменой золотого стандарта
За последние 40 лет многие мировые экономические и политические проблемы поменяли свое содержание на прямо противоположное, во многом именно благодаря изменению природы денег.
Раньше считалось, что инфляция — это однозначно плохо. Забавно, что большая часть инфляции теперь воспринимается как положительный фактор. Речь об инфляции активов. В самом деле: это же только здорово, что растет стоимость моего дома и акций, которыми я владею… хотя это лишь инфляция.
Раньше считалось, что капитализм может жить только на основе захвата рынков (именно поэтому империализм считался у марксистов высшей стадией капитализма). Теперь развитые страны отдают рынки, отдают даже свои собственные рынки товарам развивающихся стран, которые активно наращивают экспорт на основе заниженных курсов своих национальных валют.
Раньше дефицит бюджета считался ненормальным, и обычным делом была его сбалансированность. Дефицит считался обоснованным только в военные годы. Теперь госдолг в 60–100% от годового ВВП страны — обычное дело, а сбалансированность бюджета кажется каким-то казусом, артефактом. Госдолг теперь ограничивается только способностью страны обслуживать его (платить проценты и рефинансировать).
Долги в современном мире не отдают, а рефинансируют. Крупнейшие внутренние долги теперь не у бедных, а именно у богатейших государств — Японии, США, стран Европы… Кризис, начавшийся в 2007 году, привел только к еще более резкому нарастанию бюджетных дефицитов и госдолга. И к кризисам госдолга (когда именно не хватает денег на их обслуживание), как, например, в Греции.
Раньше был долговой кризис внешней задолженности развивающихся стран – кризис, из которого не видно было выхода. Теперь развивающиеся страны — самые богатые держатели золотовалютных резервов. Должниками теперь становятся именно развитые страны, причем в той валюте, которую сами и эмитируют.
Раньше нарастала дифференциация стран: богатые страны становились богаче, бедные — беднее. Теперь, наоборот, происходит выравнивание: развивающиеся страны наращивают свою экономику и увеличивают уровень жизни своих граждан в 2–3 раза быстрее, чем страны развитые.
Раньше развивающиеся страны были простыми пешками в шахматной партии двух супердержав. Теперь именно развивающиеся страны и явления, порождаемые ими (например, терроризм), предопределяют международную политику супердержав.
Список можно продолжать, но ясно, что произошли принципиальные изменения в функционировании экономической системы, традиционно называемой капитализмом. Изменения, поменявшие векторы мирового развития. И произошло это все именно на основе изменения существа денег. Из самоценного товара они превратились в нечто нематериальное, в эфемерное, не поддающееся прямому измерению, они превратились в чистое доверие к экономической политике стран, их эмитирующих.
Как только деньги превратились в доверие, эмитентам денег понадобился этот ресурс — доверие от собственных граждан и всего остального мира. И это изменило все.
Причем слово «доверие» здесь используется в широком смысле, как доверие к государству в целом, а вовсе не только в части предсказуемости валютных курсов или инфляции. Когда центральный банк какой-нибудь страны начинает считать, что все дело только в его политике, потому что именно он эмитирует национальную валюту, резко возрастает хрупкость всей экономической системы и при малейших экономических проблемах ожидания бизнеса и населения могут измениться буквально в считанные дни. Что показали примеры российских девальваций 1998—2000-го и 2008/9 годов.
Как 1971 год породил 2007-й
С отменой золотого стандарта все рецепты экономической политики и теории остались прежними. Правда, мейнстримом вместо кейнсианства стал монетаризм, что весьма символично. Но вот только одна проблема — встроенные регуляторы золотого стандарта теперь перестали работать. Механизм восстановления равновесия после бума стал неясным – теперь можно отойти от ситуации равновесия гораздо дальше, чем при золотом стандарте. И главное, не осталось никаких встроенных регуляторов, кроме настроения самого рынка, что задало гораздо большую амплитуду экономических колебаний.
Почему инфляция из потребительских товаров и услуг ушла в активы? Это просто. Ипотека (кредит под залог недвижимости) и маржинальное кредитование на фондовом и срочных рынках ценных бумаг (с огромным плечом, когда нужно от 1 до 5–7% собственных денег) — эти механизмы предопределили колоссальную инфляцию активов в современной экономике. Объединение этих рынков в результате финансового инжиниринга нулевых годов (на основе превращения ипотеки в ценные бумаги) предопределило резкий скачок инфляции активов. И никакого ограничителя этой кредитной эмиссии (запаса золота или долларов) не оказалось. Она продолжалась и продолжалась… Остановить ее мог только центробанк США — ФРС. Но и он пребывал в эйфории, не имея никаких ограничителей вроде обмена долларов на золото и запасов Форт-Нокса.
Фактически 2007 год вырос из 1971 года: мировой экономический кризис в такой форме стал возможен только после отмены золотого стандарта и является первым серьезным кризисом новой эпохи — эпохи денежных систем, основанных на доверии.
Именно после 1971 года стали возможными бурная инфляция активов, накопление огромных государственных долгов и дисбалансов в мировой торговле.
А финансовый инжиниринг позволил сглаживать локальные кризисы и откладывать проблемы, пока они не объединились все вместе в одном кризисе, с которым никак не удается справиться вот уже 4 года.
http://aktiv.com.ua/archives/5639
