Неторопливая проза на транссибирском экспрессе
("Le Monde", Франция,Нильс Аль (Nils C. Ahl)
"ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ - ТРАНССИБИРСКИЙ ЭКСПРЕСС "© РИА Новости, Владимир Федоренко
28 мая 2010 года в Москве небольшая группа французских писателей (и два фотографа) расположилась в транссибирском экспрессе, в двух вагонах первого класса, которые были раскрашены в цвета Года России и Франции. Поезд неторопливо двинулся в сторону Владивостока, выполняя программу запланированных встреч и визитов, которая была призвана способствовать укреплению русско-французской дружбы и литературных связей двух стран.
Сильви Жермен (Sylvie Germain), Матиас Энар (Mathias Enard) и Оливье Ролен (Olivier Rolin) упомянули об этом путешествии, но не стали много говорить о нем в вышедших в 2011 году книгах. Майлис де Керангаль (Maylis de Kerangal) в свою очередь посвятила поезду целый роман, тогда как книги Даниэль Сальнав (Danièle Sallenave) и Доминика Фернандеза (Dominique Fernandez) выглядят как настоящий отчет о поездке: день за днем, километр за километром.
Эти два предназначенных для самых любопытных читателей повествования подробно описывают то, что произошло с 28 мая по 14 июня 2010 года. Во время чтения «Сибири» (Sibir) Сальнав и «Транссибирского экспресса» (Transsibérien) Фернандеза возникают смешанные чувства. Доминик Фернандез наслаждается им, хотя и не без некоторой неприятной оскомины: «дисциплина» одного из «российских представителей» наводит его на мысль, что тот «прошел школу КГБ» (безупречная техника плавания, которую тот показывает в водах Байкала, лишь подкрепляет эти подозрения).
Отклониться от основного пути почти не удается. Несмотря на всю экзотичность, путешествие отдает чрезмерной организованностью, а культурная дипломатия нередко оказывается жесткой.
И когда мы читаем, что «менталитет, обстановка, дискомфорт и грубость советской эпохи еще не полностью исчезли», на ум сразу приходит тщательная и регламентированная подготовка поездок по СССР, которые описывали Софи Кере (Sophie Coeuré) и Рашель Мазюи (Rachel Mazuy) в книге «Шито красными нитками: путешествие французских интеллектуалов по Советскому Союзу» (Cousu de fil rouge. Voyages des intellectuels français en Union soviétique).
Или наоборот: пролистывая представленные этими историками неизвестные документы, которые повествуют о первых трех десятилетиях туристического закулисья, на ум сразу же приходят Даниэль Сальнав, Доминик Фернандез и их товарищи по путешествию. У Сибири 2010 года почти не осталось ничего общего с СССР 1936 года?
Разумеется. Тем не менее, и в той и другой книге авторы упоминают «Возвращение из СССР» (Retour d'URSS) Андре Жида (André Gide) 1936 года. Хотя обе этих книги и не назвать «возвращениями из СССР», их в полной мере можно охарактеризовать как «возвращения из транссибирки». Они остаются верны дипломатической и культурной традиции, которая подразумевает надежду на «возвращение». Иное время, иная идеология: заложенные в поездку ограничения становятся дополнительным вызовом для авторов повествования. Ведь поставленный на самых первых страницах вопрос пришелся бы по вкусу Маргарите Дюрас (Marguerite Duras) и Алену Ресне (Alain Resnais): «Что вы видели в Транссибирском экспрессе? - Ничего не видели?»
Очевидные вещи, как Красная площадь накануне отъезда: «Смесь Елисейских полей, Галереи Лафайет в канун Рождества и Лас-Вегаса» (Транссибирский экспресс). «Ее попросту больше не существует» (Сибирь). Другие города, открытые пространства, сменяющие друг друга вокзалы. Там едят, там спорят: ничего особенно примечательного. Ведь настоящее сырье для обоих книг - это воспоминания о литературе и истории.
В гораздо большей степени, чем этот красно-синий поезд под названием «Блез Сандрар», которое отдает невольной иронией, так как поэт никогда не бывал на знаменитой железной дороге. Кроме того, его «Проза о транссибирском экспрессе и маленькой Жанне Французской» (Prose du Transsibérien et de la petite Jehanne de France) не слишком вдохновляет Доминика Фернандеза. Назвать поезд «Александром Дюма» или «Жюлем Верном» было бы «правильнее». «Михаил Строгов: курьер царя» (Michel Strogoff) вспоминается ему куда чаще, чем автор «Пасхи в Нью-Йорке» (Pâques à New York). То же самое касается Чехова, Толстого, Достоевского, Василия Гроссмана и Варлама Шарламова, а также Максима Горького и время от времени Андре Жида.
Дорожная карта
Из двух членов Французской академии Доминик Фернандез ощущает себя в поездке гораздо увереннее. Его повествование наполнено воспоминаниями о литературе, музыке и живописи. «Транссибирский экспресс» - это прогулка среди фантазии, которая пренебрегает глубинным анализом. Некоторые ее страницы прекрасны, другие на редкость забавны. В то же время в нескольких сценах подчеркивается незавидное состояние культурных связей России и Франции. Описание внесенных в программу конференций и встреч говорит о многом.
Тем не менее, Доминик Фернандез четко следует своей дорожной карте. Он старается сохранить баланс между видимым и едва заметным, очевидным и тем, что скрыто от глаз, при помощи особого взгляда, чувствительности, культуры. Писатель приводит любопытные детали, которые служат отправным пунктом для отступлений и историй. Он не пытается избежать фольклора и играет с ним, чтобы удивить читателя красотой лиц и пейзажей, которые удалось заснять фотографу Ферранте Ферранти (Ferrante Ferranti). Настоящее путешествие происходит внутри.
На самой первой странице Даниэль Сальнав признается: «Из-за ее и моей истории путешествие в Россию никогда не было и не будет для меня обычной поездкой». Ее предыдущие поездки в составе группы Франция-СССР, ее ощущения конца коммунистической утопии (который «не совсем то же самое, что и конец обычной диктатуры») формируют некую личную преемственность с предыдущим периодом. Как и у Доминика Фернандеза, пусть и по другим причинам, движение идет вовнутрь, обращается в прошлое.
Ко временам Брежнева, Горбачева, Ельцина, а теперь и тандема Путин-Медведев, упоминаний о котором она старается избегать. Тем не менее, исторические, социологические и политические постоянно выталкивают на поверхность современную действительность. «Обыденный» - это слово Даниэль Сальнав использует (и повторяет) намеренно. Оно типично для эпохи насквозь искусственных странствий и культурной дипломатии, которая предполагает, что из поездки нужно вернуться довольным и счастливым.
В этой связи архивные документы, которые представили Софи Кере и Рашель Мазюи, создают определенную перспективу. Дело в том, что метод организации «путешествий по Советскому Союзу» стал причиной «устойчивого политического и литературного мифа», с которым против воли сталкивается Даниэль Сальнав. Речь идет о невидимой стороне встреч (письма, отчеты, инструкции), а также их той самой поразительной «обыденности». Та же одержимость деталями и четким графиком. Времена меняются, а организация поездок все та же.
Как бы то ни было, у ее «возвращений» из Сибири нет такого же резонанса, как «Возвращения из СССР» Андре Жида: в них нет поддержки той или иной идеологии. Тем не менее, неловкость и дискомфорт, бегство и мечтания многое говорят о путешествии по рельсам, где бы ни пролегал их путь. Поэтому книги Даниэль Сальнав и Доминика Фернандеза и вызывают такой интерес: вопросы без ответа в первой и выбранная дистанция во второй.
Что вы видели на транссибирском экспрессе? - Что увидеть все попросту невозможно.
Оригинал публикации: La prose tranquille du Transsibérien http://www.lemonde.fr/livres/article/20 … _3260.html
Перевод: http://www.inosmi.ru/history/20120128/184148912.html
Из комментов:
За процветающую Россию:�дисциплина� одного из �российских представителей� наводит его на мысль, что тот �прошел школу КГБ� (безупречная техника плавания, которую тот показывает в водах Байкала, лишь подкрепляет эти подозрения).
28/01/2012, 00:57
Поржал! Он забыл написать, что принадлежность к КГБ выдает еще и то, что этот "российский представитель" много пил, но не пьянел!
И еще, свинья, пусть даже очень чувствительная, возвышенная, вся из себя витающая в облаках творчества, все равно грязь найдет. По видимому западному писателю, пусть даже и очень хорошему, из-за постоянной антироссийской пропаганды, продолжающейся веками, невозможно воспринимать Россию без шор. Сказать что-либо хорошее о России - это нарушение норм приличий!
Русский человек видит больше, взгляд его шире, он не смотрит предвзято. Да, он бесхитростный, да, он непосредственен, да, для него все друзья, он открыт душой, пока не наплюют ему прямо в душу. Но и после этого он ведет себя открыто, непосредственно, за словом в карман не лезет, если надо и в морду даст. Он не будет хитрить, откладывать возмущение на потом, когда можно в более благоприятной ситуации жестоко отомстить, его реакция быстрая и непосредственная. Это многим иностранцам дает возможность обвинять русского человека в том, что он не может прилично себя вести за границей.
Русский человек - скорее дитя природы, чем цивилизации. Именно поэтому иностранцу никогда не понять русскую душу.
Вот этот автор взял наляпал всякой чепухи, но именно за это ему хорошо заплатят те, кто в свободном, якобы, мире заказывает музыку или танцует девочек (кому как нравится)!
Вот, посмотрите на этих самых несогласных. Много ли там русских людей? Да их просто нет. В лучшем случае помесь. Русский человек не способен на предательство. Это такое же исключительно редкое явление, как частота лунных затмений.
Мне жаль западных служителей отделов агитации и пропаганды. Им только кажется, что они могут писать что угодно. Выйдите из вагонов, поживите среди русских, сходите с ними на охоту, на рыбалку, в горы, наконец, пообщайтесь, если здоровье позволяет, попейте с ними водки, сходите в баню. И не загружайте при этом сайты предвзятости. Перед вами откроется другой мир. Да не всегда благовидный. Но этот мир чище вашего.
***
FuckleberryFinn:(без заголовка)
28/01/2012, 00:57
Это абсолютно бессмысленная статья. Зря ее писали и переводили.
***
Вернувшийся Святогор:Ага-ага, угу-угу, хэ! Французы, всё таки весёлые ребята. "Чучело, чучело, ты меня подвело".
28/01/2012, 01:48
Антуан Мари Жан-Батист Роже де Сент-Экзюпери (фр. Antoine Marie Jean-Baptiste Roger de Saint-Exup�ry; 29 июня 1900, Лион, Франция — 31 июля 1944) — французский писатель, поэт и профессиональный военный лётчик. Душа эпохи. Хотя был офицером французких ВВС, значит, дисциплинироован и плавал хорошо - он тоже из КГБ. Ребяты французы давайте, в след за американцами решим, что в России все служат в КГБ. На этом вашу душеуспокаивающем факте и остановимся. А то, что за вас беспокоились и старались недопустить инцендентов, ну, чтобы всё прошло, для вас как в стиле фэнтези: красивая природа, отличная погода - эт тог же проики КГБ. Пи-пи-пи. А что КГБ до сих пор действует? Вау, вы мне новость сообщили. Приезжайте в гости, может покажите, где центр этого КГБ существует.
Запомните одну истину: крах капитализма (в вашем продуцируемом виде неизбежен), как дембель, для солдата. Или вы где-то видели демократую за которую уже пролито столько крови, сколько крестоносцы за Крест Господен не проливали. Может у вас, во Франции (а ваше участие в борьбе за демократию в Иране - это шедевр демократии, ну так стремимся побомбить 3-5 сотен мирных жителей)? Может вы игрушками и конфетами уговаривали недавно успокоиться восставшую часть вашего (вашего!) населения страны. А может в США (где ЦРУ мочит неугодных без суда и следствия), или на Волт Стирт пушистыми перьями защекотала демонстрантов, просто был болгарский День Смеха? Да? Что-то в глазах мутнеет, о слышу тебя великий Томазо! Окститесь и обратитесь к богу, и перестаньте писать заказуху, уж больно она пахнет, и не розами ,как вы понимаете.
Не нравиться наша Сибирь, проблем нет - гоу хоум, как говорят бразильцы. Мы что вам навязываемся, или Франция единственная страна способная создавать вооружение? Германцы, между прочим, не менее хорошие корабли строят. Но, ваши потуги не оскверныть нашу память и гордость за мужественных французких пилотов защищавших честь Франции на советском фронте. Тем приближая миг победы и свободы Франции от оккупации. Святогор.
Нет, это фотография, сделанная на Кругобайкальской Железной Дороге - действующем историческом инженерном памятнике. 
