День окончания Второй мировой войны (2 сентября 1945 года)

2 сентября в Российской Федерации отмечается как «День окончания Второй мировой войны (1945 год)».
Эта памятная дата установлена согласно Федеральному закону «О внесении изменений в статью 1(1) Федерального закона «О днях воинской славы и памятных датах России»», подписанным президентом РФ Дмитрием Медведевым 23 июля 2010 года.
День Воинской славы установлен в знак памяти о соотечественниках, проявивших самоотверженность, героизм, преданность своей Родине и союзническому долгу перед странами – членами антигитлеровской коалиции при выполнении решения Крымской (Ялтинской) конференции 1945 г. по Японии. 2 сентября – это своего рода второй День Победы России, победы на Востоке.

Этот праздник нельзя назвать новым - 3 сентября 1945 года, на следующий день после капитуляции Японской империи, Указом Президиума Верховного Совета СССР был учреждён День победы над Японией.
Однако долгое время в официальном календаре знаменательных дат этот праздник практически игнорировался.

Международно-правовым основанием для установления Дня воинской славы считается Акт о капитуляции Японской империи, который был подписан 2 сентября 1945 года в 9:02 по токийскому времени на борту американского линейного корабля «Миссури» в Токийском заливе.
Со стороны Японии документ подписали глава МИД Мамору Сигэмицу и начальник Генерального штаба Ёсидзиро Умэдзу. Представителями союзных держав были верховный главнокомандующий союзных держав Дуглас Макартур, американский адмирал Честер Нимиц, командующий британским Тихоокеанским флотом Брюс Фрэзер,
советский генерал Кузьма Николаевич Деревянко, гоминьдановский генерал Су Юн-чан, французский генерал Ж. Леклерк, австралийский генерал Т. Блэйми, голландский адмирал К. Халфрих, новозеландский вице-маршал авиации Л. Исит и канадский полковник Н. Мур-Косгрейв.
Этот документ положил конец Второй мировой войне, которая согласно западной и советской историографии началась 1 сентября 1939 года нападением Третьего рейха на Польшу (китайские исследователи считают, что Вторая мировая началась с нападения японской армии на Китай 7 июля 1937 года).

Самая значительная в истории человечества война продолжалась шесть лет и охватила территории 40 стран Евразии и Африки, а также все четыре океанских театра военных действий (Северный Ледовитый, Атлантический, Индийский и Тихий океаны). В мировой конфликт было втянуто 61 государство, а общая численность человеческих ресурсов, ввергнутых в войну, была свыше 1,7 млрд. человек. Главный фронт войны пролегал в Восточной Европе, где сражались вооружённые силы Германии и её союзников против Красной Армии СССР.
После разгрома Третьего рейха и его сателлитов - 8 мая 1945 года в германской столице был подписан окончательный Акт о безоговорочной капитуляции нацистской Германии и ее вооруженных сил, а 9 мая объявлено в Советском Союзе Днем Победы,
Великая Отечественная война завершилась.
Москва, желая обезопасить свои восточные рубежи и идя навстречу союзникам, на Ялтинской (февраль 1945 г.) и Потсдамской конференциях (июль – август 1945 г.) руководителей трех союзных великих держав приняла на себя обязательства вступить в войну с Японией спустя два-три месяца после завершения войны с Германской империей.

Предыстория подписание Акта о безоговорочной капитуляции Японии в 1945 г.
8 августа 1945 года Советский Союз объявил войну Японской империи. 9 августа советские войска пошли в наступление. В ходе проведения нескольких операций: Маньчжурской стратегической, Южно-сахалинской наступательной и Курильской десантной операций, группировка советских Вооруженных сил на Дальнем Востоке разгромила главную группировку сухопутных войск Императорских вооружённых сил Японии в годы Второй мировой войны – Квантунскую армию. Советские воины освободили районы северо-восточного Китая (Маньчжурию), Корейский полуостров, Курильские острова и Южный Сахалин.

После вступления в войну СССР на Дальнем Востоке многие японские государственные деятели осознали, что военно-политическая и стратегическая обстановка в корне изменилась и продолжать борьбу бессмысленно. Утром 9 августа было проведено чрезвычайное заседание Высшего совета по руководству войной. Открывая его, глава правительства Кантаро Судзуки заявил, что он пришел к заключению, что единственно возможной альтернативой для страны является принятие условий союзных держав и прекращение боевых действий. Сторонниками продолжения войны были военный министр Анами, начальник Генштаба армии Умэдзу и начальник морского генерального штаба Тоёда.
Они считали, что принять Потсдамскую декларацию (совместная декларация от имени правительств Англии, США и Китая, в ней было озвучено требование безоговорочной капитуляции Японской империи) можно только при выполнении четырёх обязательств:
сохранение императорской государственной системы, предоставление японцам права самостоятельного разоружения и недопущение оккупации страны союзниками, а если оккупация неизбежна, то она должна быть кратковременной, осуществляться незначительными силами и не затрагивать столицу, наказание военных преступников самими японскими властями. Японская элита хотела выйти из войны с наименьшим политическим и моральным уроном, сохранить потенциал для будущей схватки за место под солнцем.
Для руководителей Японии человеческие потери были второстепенным фактором. Они прекрасно знали, что хорошо обученные и ещё очень мощные вооруженные силы, высокомотивированное население будут сражаться до конца.
По мнению военного руководства, вооруженные силы могли нанести противнику огромный урон при проведении десантной операции против метрополии. Япония ещё не находилась в состоянии, когда необходимо безоговорочно капитулировать.
В результате мнения участников экстренного совещания разделились, и никакого итогового решения принято не было.

В 14 часов 9 августа началось чрезвычайное заседание правительства. В нём участвовало 15 человек, из них гражданскими были 10, поэтому соотношение сил было не в пользу военных. Глава Министерства иностранных дел Того зачитал текст Потсдамской декларации и предложил утвердить её. Было оговорено только одно условие: сохранение власти императора в Японии. Военный министр выступил против такого решения. Анами снова заявил, что если державы подписавшие Потсдамскую декларацию, не примут всех условий Токио, то японцы продолжат борьбу. При голосовании: военно-морской министр, министры юстиции, вооружения и связи, сельского хозяйства, просвещения и министр без портфеля поддержали идею капитуляции, пять министров воздержались.
В результате семичасовое заседание не выявило единодушного решения.

По просьбе главы правительства японский император созвал Высший совет по руководству войной. На нём император Хирохито выслушал все точки зрения и заявил, что у Японии нет шансов на успех , и приказал принять проект главы внешнеполитического ведомства Того. 10 августа японское правительство сообщило через нейтральные государства — Швейцарию и Швецию, что оно готово принять условия Потсдамской декларации при условии, что союзные державы «согласятся не включать в нее пункта о лишении императора суверенных прав». 11 августа был дан ответ со стороны правительств СССР, США, Великобритании и Китая, союзные державы подтвердили требование о безоговорочной капитуляции.
Кроме того, союзники обратили внимание Токио на положение Потсдамской декларации, которое предусматривало, что с момента капитуляции власть японского императора и правительства в отношении государственного управления будет подчинена верховному главнокомандующему силами союзных держав и тот предпримет те шаги, какие сочтёт необходимыми для осуществления условий капитуляции.
Японскому императору было предложено обеспечить капитуляцию. Форму правления после капитуляции и разоружения армии должен был выбрать японский народ.

Ответ союзных держав вызвал споры и разногласия в японском руководстве. Военный министр даже по собственной инициативе обратился к офицерам и солдатам, призывая продолжать священную войну, биться до последней капли крови. Главнокомандующий Южной группы армий в районе Юго-Восточной Азии фельдмаршал Хисаити Тэраути и командующий экспедиционными силами в Китае Окамура Ясуцугу послали телеграммы главе оборонного ведомства и начальнику генштаба, где выразили несогласие с решением о необходимости капитуляции. Они считали, что все возможности для борьбы ещё не исчерпаны.
Многие военные предпочитали «с честью погибнуть в бою». 13 августа военно-политическое руководство Японии ожидало поступление вестей с фронтов.

Утром 14 августа японский император Хирохито собрал вместе членов Высшего совета по руководству войной и кабинета министров. Военные снова предлагали продолжать борьбу, или настаивать на оговорках в условиях капитуляции. Однако большинство членов совещания было за полную капитуляцию, которую одобрил император. От имени монарха было составлено заявление о принятии Потсдамской декларации.

В этот же день, через Швейцарию, в США передали об издании рескрипта императора о принятии условий Потсдамской декларации.
После этого Токио передал союзным державам несколько пожеланий:
- заранее известить японское правительство о введении союзных армии и флотов, чтобы японская сторона провела соответствующую подготовку;
- сократить до минимума число мест, где будут базироваться оккупационные войска, исключить из этих районов столицу;
- уменьшить число оккупационных сил; проводить разоружение поэтапно и предоставить контроль за ним самим японцам, оставить военным холодное оружие;
- не использовать военнопленных на принудительных работах;
- предоставить частям, которые располагались в отдалённых местностях, дополнительного времени для прекращения военных действий.

В ночь на 15 августа «молодые тигры» (группа командиров-фанатиков из управления военного министерства и столичных военных учреждений, возглавляемая майором К. Хатанака) решили сорвать принятие декларации и продолжить войну. Они планировали устранить «сторонников мира», изъять текст с записью речи Хирохито о принятии условий Потсдамской декларации и прекращении войны Японской империей до ее передачи в радиоэфир, и после этого склонить вооруженные силы к продолжению борьбы. Командир 1-й гвардейской дивизии, которая охраняла императорский дворец, отказался принять участие в мятежи и был убит.
Отдавая от его имени приказы «молодые тигры» проникли во дворец, атаковали резиденции главы правительства Судзуки, лорда-хранителя печати К. Кидо, председателя Тайного совета К. Хиранумы и Токийскую радиостанцию. Однако они не смогли найти пленки с записью и обнаружить деятелей «партии мира». Войска столичного гарнизона не поддержали их действия, и даже многие члены организации «молодых тигров, не желая идти против решения императора и не веря в успех дела, не присоединились к путчистам. В результате мятеж провалился в первые же часы. Зачинщиков заговора не судили, им позволили сделать ритуальное самоубийство методом вспарывания живота.

15 августа по радио было передано обращение японского императора. Учитывая высокий уровень самодисциплины среди японских государственных и военных деятелей, в империи прошла волна самоубийств. Ещё 11 августа выстрелом из револьвера пытался покончить с собой бывший премьер-министр и министр армии, убеждённый сторонник союза с Германией и Италией - Хидэки Тодзио (его казнят 23 декабря 1948 года как военного преступника).
Утром 15 августа совершил харакири «самый великолепный образец идеала самурая» и министр армии Корэтика Анами, в предсмертной записке он попросил императора прощения за допущенные ошибки. Покончили с собой 1-й заместитель начальника Морского Генштаба (до этого командующий 1-м воздушным флотом), «отец камикадзе» Такидзиро Ониси, фельдмаршал Императорской армии Японии Хадзимэ Сугияма, а также другие министры, генералы и офицеры.

Кабинет Кантаро Судзуки ушёл в отставку. Многие военные и политически лидеры стали склоняться к идее односторонней оккупации Японии войсками США, чтобы сохранить страну от угрозы коммунистической угрозы и сохранить императорскую систему. 15 августа были прекращены боевые действия между японскими вооружёнными силами и англо-американскими войсками. Однако японские войска продолжали оказывать ожесточённое сопротивление советской армии. Частям Квантунской армии приказ о прекращении огня не передали, поэтому и советским войскам также не дали указания остановить наступление.
Только 19 августа состоялась встреча главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке маршала Александра Василевского с начальником штаба Квантунской армии Хипосабуро Хата, где была достигнута договорённость о порядке капитуляции японских войск. Японские части начали сдавать оружие, этот процесс затянулся до конца месяца. Южно-Сахалинская и Курильская десантная операция продолжались до 25 августа и 1 сентября соответственно.

14 августа 1945 г. американцы разработали проект «Общего приказа № 1 (по армии и флоту)» о приеме капитуляции японских войск. Этот проект был одобрен американским президентом Гарри Трумэном и 15 августа о нём сообщили союзным странам. В проекте были указаны зоны, в которых каждая из союзных держав должна была принять капитуляцию японских частей.
16 августа Москва сообщила, что в целом согласна с проектом, но предложила поправку – включить в советскую зону все Курильские острова и северную половину острова Хоккайдо. Вашингтон не выдвинул каких-либо возражений по поводу Курил. Но по поводу Хоккайдо американский президент заметил, что верховному командующему союзными войсками на Тихом океане генералу Дугласу Макартуру сдаются японские вооруженные силы на всех островах Японского архипелага. Уточнялось, что Макартур будет использовать символические вооружённые силы, включая советские части.

Американское правительство с самого начала не собиралось пускать СССР в Японию и отвергало союзный контроль в послевоенной Японии, который был предусмотрен Потсдамской декларацией. 18 августа США выдвинуло требование выделить для американской базы ВВС один из Курильских островов. Москва отклонила это наглое домогательство, заявив, что Курилы согласно Крымскому соглашению – это владение СССР. Советское правительство сообщило, что готово выделить аэродром для посадки американских коммерческих самолётов, при условии выделении аналогичного аэродрома для советских самолётов на Алеутских островах.

19 августа в Манилу (Филиппины) прибыла японская делегация во главе с заместителем начальника Генштаба генералом Т. Кавабэ. Американцы уведомили японцев, что их силы должны освободить 24 августа аэродром Ацуги, к 25 августа - районы Токийского залива и залива Сагами, к середине дня 30 августа - базу Канон и южную часть острова Кюсю. Представители Императорских вооружённых сил Японии попросили отсрочить высадку оккупационных сил на 10 дней, чтобы усилить меры предосторожности и избежать ненужных инцидентов. Просьбу японской стороны удовлетворили, но на меньший срок. Высадка передовых оккупационных соединений была назначена на 26 августа, а основных сил на 28 августа.

20 августа японцам в Маниле был вручён Акт капитуляции.
Документ предусматривал безоговорочную капитуляцию японских вооруженных сил, вне зависимости от места их дислокации. Японские войска были должны немедленно прекратить боевые действия, освободить военнопленных и интернированных гражданских лиц, обеспечить их содержание, защиту и доставку в указанные места.

2 сентября японская делегация подписала Акт о капитуляции.
Сама церемония была построена так, чтобы показать главную роль Соединенных Штатов в победе над Японией.
Процедура сдачи японских войск в различных районах Азиатско-Тихоокеанского региона затянулась на несколько месяцев.

Представитель СССР К.Н. Деревянко ставит свою подпись под актом о капитуляции.

http://topwar.ru/18363-den-voinskoy-sla … -goda.html

Капитуляция Японии

http://www.youtube.com/watch?v=JFPItSxJ … detailpage

Загружено пользователем Виталий Рыжков , дата: 26.02.2010

Документальный сюжет рассказывающий о капитуляции Японии

7 сентября 1945 года в Берлине состоялся парад союзнических войск антигитлеровской коалиции

Парад 7 сентября 1945 года в Берлине продолжает оставаться своеобразным «белым пятном» в истории – широкой отечественной общественности о нём мало, что известно.
В своё время, телевидение ограничилось скупым видеорядом: продолжительностью только три минуты, под музыкальную аранжировку, без единого сопроводительного комментария.
Главный парад союзников показали всего один раз.

Парад союзных войск в честь победы над фашистами – это инициатива советского руководства, которая была единогласно принята командующими гарнизонов союзных оккупационных войск.

Колонна из 52 советских тяжелых танков ИС-3 из состава 2-й гвардейской танковой армии проходит по Шарлоттенбургскому шоссе

По всеобщему соглашению, было решено провести парад там, где проходили последние бои при взятии Берлина, где остатки берлинского гарнизона – 135 тысяч человек, сдались в плен, и в каждом окне появились белые полотнища, в районе Рейхстага и Бранденбургских ворот.

Согласно договорённости, принимающей стороной должны были стать главнокомандующие США, Франции, Англии и Советского Союза.

Но вышло несколько иначе…

Наступил долгожданный день торжества. Уже с раннего утра, у самых ворот, выстроилась военная техника. Чуть поодаль - пехота, облачённая в парадную форму и оркестры - у каждого свой оркестр.

11 часов. На месте генералы союзных оккупационных войск.

Чуть позже подъехал и Жуков – главное действующее лицо мероприятия, и уже в 11.15 утра произнёс торжественную речь, в которой поблагодарил американских, французских и английских солдат за проявленное мужество и героизм в борьбе за мир, за протянутую друг другу руку помощи, за вклад в победу над общим врагом.

Маршал Георгий Константинович Жуков объезжает войска

Авиация и военно-морские силы в параде не были задействованы, поэтому открытие парада началось с торжественного марша советской пехоты.

Советские пехотинцы, в очередной раз показали высочайший уровень строевой подготовки, чеканя шаг, чётко и торжественно, под восторженные взгляды более двадцати тысяч зрителей. За советскими войсками следовали аккуратные французы.

Торжественным маршем прошли английские солдаты – колонна двигалась в сопровождении весьма колоритного сборного оркестра волынщиков. Никто не остался равнодушным к рослым музыкантам, облачённым в юбки выше колен, открывающие кривые волосатые ноги.

К слову, наших солдат, в свою очередь, больше забавляла строевая подготовка американских войск.
Не осталась незамеченной расхлябанная походка, нестройный шаг не в ногу…

Кульминацией парада стала демонстрация боевой техники.
С начала шла английская колонна (точнее: 24 танка и 30 бронемашин седьмой танковой дивизии),
за ними французская (единицы техники: 6 средних танков, 24 бронетранспортера и 24 бронемашины),
отличившиеся некоторой скромностью американцы (32 танка и 16 бронемашин).

Однако всё это померкло на фоне, завершающей парад, советской военной техники.

Всеобщим восхищением сопровождалось 52 тяжёлых танка ИС-3, получивших своё название в честь Иосифа Сталина, разработанных по проекту ведущего советского конструктора М. Ф. Балжи,
2-й гвардейской танковой армии, под командованием генерал-майора танковых войск, Героя Советского Союза Т.Абрамова.

После того, как танки прошли, каждый оркестр сыграл свой национальный гимн, поставив своеобразную точку во Второй мировой войне и отношениях союзников.

Мало кто знает, что в своё время над предполагаемым парадом «сгущались чёрные тучи» и разгорался нешуточный конфликт. По сути, его вообще могло не быть.

А причина заключалась в следующем.
Сначала, на парад отказался приехать главнокомандующий американской армии Эйзенхауэр (тем не менее, после окончания войны, Эйзенхауэр, известный так же по прозвищу Айк, ещё довольно длительное время поддерживал дружеские отношения с маршалом Жуковым).
Вслед за ним отказ последовал так же от британского и французского главнокомандующих.

Вместо себя они пожелали выслать в Берлин высокопоставленных боевых генералов.

После того, как взволнованный Жуков сообщил эти известия Сталину, он отдал приказ несмотря ни на что проводить парад.

http://topwar.ru/18592-7-sentyabrya-194 … licii.html

7 сентября 1945г. Берлин. Военный парад победы союзников.

http://www.youtube.com/watch?v=Mnpn5znF … detailpage

Загружено пользователем Russanta , дата: 17.05.2010

http://mkpu.ru/forum/viewtopic.php?f=22&t=357
Главный Парад Победы (по материалам док. фильма "Забытый парад", НТВ, 2004г., реж. - О.Графф).

Описание: фильм о военном параде союзных войск антигитлеровской коалиции в честь победы во Второй мировой войне. Берлин. 7 сентября 1945г.

===

Victory Parade Berlin September 7, 1945
September 7, 1945 in Berlin, the Allied forces held a parade in honor of the Second World War. Parade taken by Soviet troops in Chief Marshal Georgy Zhukov, the commander of the 3rd U.S. Army General George Patton, the British General Robertson and French Koenig.

"ИНОЕ РЕШЕНИЕ" СТАЛИНГРАДА

70 лет назад, в ночь с 14 на 15 сентября 1942 года, 13-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерала Родимцева переправилась с левого берега Волги в центр Сталинграда, когда в ожесточенной схватке с врагом решалась судьба города.
140 дней и ночей сражалась 13-я гвардейская в Сталинграде.
Ее бойцы защищали Дом Павлова, дрались за центральный железнодорожный вокзал, Мамаев курган.

Маршал Николай Крылов, во время обороны Сталинграда – начальник штаба легендарной 62-й армии писал в мемуарах:
«Слава, возданная гвардейцам генерал-майора Родимцева, вполне заслужена ими.

Не переправься они в ту ночь — и могло оказаться, что переправляться уже некуда.
Если нам удалось помешать противнику рассечь остатки нашей армии и утвердиться на Центральной набережной 14 сентября, то сдержать следующий вражеский натиск такой силы (и теперь — с исходных позиций, отстоявших местами на километр с небольшим от Волги) мы, не получив к утру подкрепления, вероятно, не смогли бы...

Подкрепление не опоздало, и это позволило удержать город. В течение одиннадцати суток — пока гитлеровское командование не изменило направления главного удара — дивизия Родимцева играла в обороне Сталинграда решающую роль».

Переправа производилась на мотопаромах, тральщиках, бронекатерах, буксирах и даже рыбацких лодках.
От артиллерийского огня погиб катер, имевший на борту роту автоматчиков, были потери и на других судах.
Артиллерийский полк 13-й дивизии, занявший огневые позиции на левом берегу, смог, как и другая артиллерия, размещенная за Волгой, поддерживать пехоту, только когда четче обозначился ее передний край.

Во многих местах между набережной и железной дорогой создалось нечто вроде слоеного пирога: дома, дворы, укрытия, захваченные гитлеровцами и удерживаемые нами, располагались вперемежку.
Штабные операторы далеко не всегда знали, каким карандашом — красным или синим, — обвести на плане города такое-то здание.

Вот как Крылов вспоминал о первой встрече с Родимцевым: «Не помню точно, в котором часу комдив 13-й гвардейской Александр Ильич Родимцев добрался до армейского КП.
Во всяком случае, к тому времени его полки уже значительно углубились в город, очистив от фашистов водокачку, универмаг, гвоздильный завод и другие объекты (Дом специалистов продолжала удерживать изолированная группа немцев).

Проводник, сопровождавший Родимцева, был по дороге убит. Самому комдиву, должно быть, не раз пришлось укрываться в развалинах или воронках, и он, как, впрочем, и все приходившие из города, вошел в подземелье, отряхиваясь от известки и пыли.

Чуйков (Василий Чуйков, командовавший 62-й армией – авт.) спросил Родимцева, какое у него тут, в Сталинграде, настроение.

Александр Ильич ответил:

— Я коммунист и никуда отсюда не уйду.

Между тем положение дивизии, точнее - двух ее переправившихся полков, становилось с каждым часом все более трудным. Гвардейцы вышли на рубеж проходящей по городу железной дороги, но закрепиться там до того, как противник возобновил наступление, времени не имели.
Враг же, не решившись на крупную атаку ночью, хотя и упустил момент, когда у нас оставались в центре города фактически лишь небольшие отряды, обладал и теперь огромным численным перевесом: каждому из полков Родимцева противостояла дивизия, усиленная значительным числом танков.
И как обычно, атаки гитлеровцев предварялись массированными ударами с воздуха».

Никто из сражавшихся в Сталинграде еще не знал, что в Ставке в это время уже началась работа по подготовке масштабного контрнаступления под Сталинградом.

Вот с чего все началось по воспоминаниям маршала Георгия Жукова:

«Верховный достал свою карту с расположением резервов Ставки, долго и пристально ее рассматривал. Мы с Александром Михайловичем (Василевским, начальником Генштаба РККА – авт.) отошли подальше от стола в сторону и очень тихо говорили о том, что, видимо, надо искать какое-то иное решение.

— А какое «иное» решение? — вдруг подняв голову, спросил И. В. Сталин.

Я никогда не думал, что у И. В. Сталина такой острый слух. Мы подошли к столу.

— Вот что, — продолжал он, — поезжайте в Генштаб и подумайте хорошенько, что надо предпринять в районе Сталинграда. Откуда и какие войска можно перебросить для усиления сталинградской группировки, а заодно подумайте и о Кавказском фронте. Завтра в 9 часов вечера снова соберемся здесь…

Перебрав все возможные варианты, мы решили предложить И. В. Сталину следующий план действий: первое — активной обороной продолжать изматывать противника; второе — приступить к подготовке контрнаступления, чтобы нанести противнику в районе Сталинграда такой удар, который резко изменил бы стратегическую обстановку на юге страны в нашу пользу.

Что же касается конкретного плана контрнаступления то, естественно, за один день мы не могли подготовить детальные расчеты, но нам было ясно, что основные удары нужно наносить по флангам сталинградской группировки, прикрывавшимся королевскими румынскими войсками.
Ориентировочный расчет показывал, что раньше середины ноября подготовить необходимые силы и средства для контрнаступления будет невозможно».

19 ноября 1942 года план наступательной операции, получившей название «Уран» начал осуществляться.
Идея прорыва именно через позиции румынских королевских войск оказалась блестящей и полностью себя оправдала.

«Иное решение», разговор о котором Жукова и Василевского расслышал Сталин, оказалось одним из самых удачных в истории Красной Армии.

Максим Купинов
http://rusmir.in.ua/ist/2903-inoe-reshe … grada.html

Так побеждали

... и вот войны подлеченная боль приходит
лишь весенним обострением...
"Георгиевская ленточка"
И.Растеряев

17 сентября 1941 года на имя директора и главного инженера Уралмашзавода пришла правительственная телеграмма:
«Прошу вас честно и в срок выполнить заказы по поставке корпусов для танка КВ Челябинскому трактор­ному заводу.
Сейчас я прошу и надеюсь, что вы выполните долг перед родиной.
Через несколько дней, если вы окажетесь нарушителями своего долга перед родиной, начну вас гро­мить как преступников, пренебрегающих честью и интере­сами своей родины.
Нельзя терпеть, чтобы наши войска страдали на фронте от недостатка танков, а вы в дале­ком тылу прохлаждались и бездельничали.
И. СТАЛИН».

Заместитель председателя Совнаркома Вячеслав Александрович Малышев, лобастый человек среднего роста в полувоенной защитного цвета одежде, твердо, по-хозяйски ходит по кабинету директора Уралмашзавода. Неделю назад его назначили первым наркомом танковой промышленности. Новому наркомату подчинили Уралмашзавод.

—Я приехал по поручению товарища Сталина. Его мнение о делах на вашем заводе вы знаете из телеграммы. Обстановка на фронте тяжелая. Красной Армии приходится отступать. Ей, как воздух, нужны танки. У врагов их больше в несколько раз. А вы срываете график поставки бронекорпусов и башен челябинскому заводу.— Малышев замолчал, обвел начальников цехов суровым внимательным взглядом: — Есть конкретные предложения?

—Радиально-сверлильных станков мало!

—Знаю. Будут! Еще... Не успели? Не готовы? — Он посмотрел на часы,— Через два часа тридцать минут жду вас для делового разговора. Все свободны. Попов, останься.

Михаил, оробев, поднялся. На худом лице блестели глаза, подчёркнутые широкими полукружьями усталости.
Малышев подошел.

—Знаю, что идешь впереди и своим примером увлекаешь рабочих. Знаю, что за двенадцать часов обрабатываешь корпус. Это хорошо! Очень хорошо. Но для мирного времени, для вчерашнего дня! Сегодня жизнь диктует другие сроки. Семь-восемь часов! Вот новая норма, новое задание.
«Уж не ослышался ли? — подумал Михаил.— Разве такое возможно? Ведь из станка выжато все».

—Не могу обещать, товарищ нарком,— наконец решился он.— Но буду стараться. Все силы приложу.

—Надо, товарищ Попов, чтобы ваш участок вдвое увеличил выпуск бронекорпусов. Иначе нельзя. Подумай, как это сделать. Отдохни, отоспись. А сейчас поешь.

Словно не он, а кто-то другой, кого Михаил наблюдал со стороны, с талонами, вложенными ему в руку помощником директора, медленно спустился по лестнице в столовую. Ел без аппетита, механически. Все время перед глазами стоял расточный станок, бились неотступные вопросы: «Почему пять? Почему именно на пять часов нарком потребовал снизить время обработки? Ведь не выдумал же он их. Где-то, наверное, уже работают по таким нормам? А если существуют нормы, значит, есть и способы, как их выполнить. Значит, что-то недоглядел, недодумал?».

Выйдя из заводоуправления, Михаил повернул было к проходной, но на заводской площади остановился. Зачем торопиться? Коняхин и Борцов уже дома. Он один. Надо еще раз все обдумать, наметить что-то, прежде чем возвращаться в цех. Присел на скамью возле клумбы.

Такое уже было в сентябре — октябре 1941 года, когда Уралмашзавод срочно перестраивался с индивидуального на серийное производство, с выпуска мирных дробилок, экскаваторов, прокатных станов — на изготовление корпусов и башен тяжелых танков КВ. Не хватало расточных станков. И комсомолец Михаил Попов со своей бригадой совершили трудовой подвиг, а потом стали инициаторами всесоюзного соревнования фронтовых комсомольско-молодежных бригад.

...Родился Михаил далеко от Урала в небольшом селе Маклаки Калужской области, в многодетной крестьянской семье. Отец тянул из последнего. Такая же участь ждала и Михаила, но грянула Октябрьская революция. Пошел в сельскую начальную школу. Учительница, встречая отца, советовала учить сына дальше.

—Не знаю уж, как и быть. Обувки вот нету.

Однако когда пришло время занятий в средней школе, позвал в избу сына.

—А ну-ка, примерь,— достал с полатей мешковину, развернул ее и поставил на пол перед парнишкой пару новых, пахнущих дегтем сапог.— Повелики чуток. Это ничего, на вырост сделаны. Сейчас портянку поболе навернешь, а через год в самый аккурат будут. Это тебе на всю школу. Больше не жди.

В седьмом классе повели их, мальчишек и девчонок, на экскурсию на машиностроительный завод. Михаила поразил механический цех. Невиданные машины легко, словно кожуру с картофеля, снимали стружку с железных заготовок, пилили, строгали их, превращали в Детали будущих локомобилей... Но доконало Михаила то, что за одним из станков стояла девчонка, которая в прошлом году закончила семилетку. «Вот это да!.. Значит, и он сможет?!»
После седьмого класса поступил на курсы при заводе. Мать ворчала, принимая измазанную спецовку:

—Опять извозился весь! Вы там животами по полу возгаетесь, что ли? Только выстирала — и накось тебе, снова грязнехонька!
Михаил виновато молчал. Не мог же он признаться, что нарочно собирал со станка масло и растирал по спецовке. Очень уж хотелось походить на настоящего рабочего.

Мечта исполнилась. Началось утоление жажды. Освоил обработку всех деталей, вступил в комсомол.

Однажды прибыл па завод станок аж из самой Англии. Его доверили Михаилу. И он не подкачал. Быстро освоил агрегат, не отставал от сменщиков, квалифицированных рабочих седьмого разряда. Даже родной дядя пожал руку и сказал: «Здравствуй, Михаил Федорович!», чем очень смутил парня.
На четвертый год работы участвовал в создании мощного, в пятьсот лошадиных сил локомобиля. Ему и его напарникам поручили растачивать цилиндр — ответственнейшую часть машины. Выполнили задание раньше и с отличным качеством. Михаилу вручили премию—шерстяной костюм.

Тогда же вместе с товарищами он написал письмо с просьбой направить на Урал, долго не было ответа... Но вот пригласили в райком, вручили путевки «Наркомтяжпрома» в Свердловск, на известный всей стране Уралмашзавод.
Все перевернула война.

...Михаил поднялся со скамьи, направился в цех. Кое-что он уже придумал. Можно сократить время установки и закрепления бронекорпуса на станке. Правда, это надо еще раз обдумать и прикинуть на месте, посмотреть, как делают другие. Не дает покоя летающий суппорт, которым подрезаются наружные фланцы. Тяжеленный, в двести килограммов, его приходится два раза устанавливать и столько же снимать. Полтора-два часа каждый раз на ожидание крана. Да и сама подрезка занимает четыре часа. Давно этот суппорт не дает покоя. Даже во сне снится: стоит на пути, как бык, и — ни в какую. Медленно жует стружку и выплевывает, жует и выплевывает...

Надо покумекать и над резцами. Увеличить скорость резания... Это, похоже, главное направление. Почему отказались от нормальных подрезных резцов? Спросить надо у технологов.

Так и прошло время чуть не до утра. То наблюдал, как снимали готовый узел и ставили на станок новый, то уходил в угол цеха, где стояли старые и только что прибывшие неукомплектованные станки...

А утром, в начале смены, сказал подручным:
—Ребята, вчера нарком Малышев дал нам боевое задание: обработать корпус за семь часов. Считайте, что мы на фронте. Времени у нас — два-три дня. Кое-что я придумал. Айда к станку.

И вот старший мастер засек время начала эксперимента. Вдоль пролета, предупреждая ударами колокола зазевавшихся двигался мостовой кран с многотонным грузом па тросах. Вот бронированный корпус завис над станком. Между операциями не было ни малейших заминок. Михаил Попов, Николай Коняхин, Михаил Борцов словно слились с работающими агрегатами, чутко ловили любое изменение в работе электромоторов. Напряжение росло с каждым часом. Наконец резцы сделали последний оборот. Михаил выключил станок.

—Шесть часов тридцать минут,— сказал старший мастер.— Поздравляю! Молодцы!
—Рано еще. Успех мог быть случайным. Как бы не опозориться.
—Везти следующий?
—Конечно! Есть готовый?
—Последние швы накладывают.

Весь цех работал на эксперимент, и работал подчас из последних сил. Михаил это знал.
Как-то шел он по цеху и вдруг словно током ударило: на полу, рядом с работающим станком лежит подросток. Подбежал. Бледное лицо, глаза закрыты. Припал к груди: сердце бьется чуть слышно. Приподнял легкое, почти невесомое тело, голова беспомощно запрокинулась, видна тоненькая худая шея. Ваткой, смоченной нашатырным спиртом, долго терли парнишке виски, Подносили к носу. Наконец веки медленно приоткрылись. Оказалось, голодный обморок. За всю неделю у него не было даже крошки хлеба во рту. Свою хлебную карточку продал в начале месяца, накупил на рынке сладостей. Часть тут же съел, а остальное стащили из тумбочки.

Михаил рассказал о случившемся на заседаний комсомольского бюро. Выяснилось, что и другие подростки делают то же самое.
Пришлось чуть ли не за руку водить их на обед. Приучали к самостоятельной жизни.

Голодали и взрослые. Хлебного пайка и жидкого супа не хватало, чтобы восстановить затраченные силы.

Среди уралмашевцев в более или менее сносном положении были люди, имевшие частные дома с огородами. А такие, как Михаил, жившие в заводских квартирах, покупали картошку на рынке по триста рублей за ведро или выменивали ее на оставшиеся вещи.

Михаил видел, как многие женщины в столовой съедали только суп, а второе складывали в баночки и уносили домой, детям.

Весной, наученные горьким опытом, уралмашевцы начнут массовое огородничество, создадут бригады охотников и рыболовов, придумают и соберут установки для приготовления витаминных дрожжей, начнут варить хвойный напиток. Но все это будет позднее...

А пока шла длинная голодная зима сорок первого года.

Так побеждали.

Автор Аркадий Бусыгин
Первоисточник http://gurkhan.blogspot.com

http://topwar.ru/19230-tak-pobezhdali.html